Право на язык

Шуваев П.

Дистанция, впрочем, была весьма кстати, потому что аналогичная ситуация давно уже была спрогнозирована и исследована, - но применительно к негуманоидам. От гуманоидов никто ничего подобного не ожидал, а вот ведь решились...

Право на язык. Серов вызвал экспертов. Ответил Новак. Он сидел и пил кофе.

Похоже, он и не ложился спать - дежурство, что ли, устроили?

– Имею ли я право прокомментировать вашу равнодействующую?

– Несомненно, -

сказал Новак.
– Вы предполагаете изложить комментарий устно?

– Письменно.

– На староанглийском?

– Нет, - ответил Серов, - на одном из живых языков. Разъясняющие материалы будут прилагаться.

– Разумеется, - согласился Новак, - вы имеете право пользоваться тем из языков, каким владеете. Комментарий будет проанализирован совместно с разъясняющими материалами.

– В таком случае, - сказал Серов, - завтра с утра я возвращаюсь на корабль. И прошу два дня срока. До этого времени рециклатор можете не устанавливать.

– Он уже стоит, - ответил Новак.
– Пожалуйста. Очень приятно было побеседовать.

* * * Впоследствии Серов не мог бы подробно рассказать, как, собственно, он провел эти два дня. Конечно же, он приблизительно знал, как должен был выглядеть комментарий, но никогда никому не мешало покопаться как следует в Лингвистической энциклопедии. Потом, когда он был уже абсолютно уверен, что язык именно тот, какой нужен, выяснилось, что текст он представлял себе по-английски, и пришлось его переписывать несколько раз, просматривать запись, проверяя, в той ли мере соразмерна графика... Потом он решил, что разумнее всего выспаться, поскольку срок уже истекал, а дихотомия больше не грозила. А потом эксперты разбудили его, извинились, забрали кассеты и ушли знакомить население планеты с комментарием к выработанной равнодействующей.

На следующий день Бейкер доставил его в полупрозрачное здание, оказавшееся, как Серов и надеялся, местным информационным центром.

– Мы ознакомились с вашим комментарием, - сказал Бейкер.

– Я на это рассчитывал.

Собственно, можно было бы и промолчать, но Бейкер сделал уж слишком удобную паузу.

– Этот язык...

– Верхнедионский, - подсказал Серов.

– Да. Так он принят сейчас на Земле?

Неужели они готовы пойти на контакт лишь ради того, чтобы лучше освоить верхнедионский?!

– Этот язык в первозданном виде на Земле не употребляется, будучи классической формой, разработанной в одном из старых миров. В Заземелье существует в настоящее время ряд его дериватов, однако у меня не было подходящего словаря.

– Мы нашли

ряд выражений, для которых нет эквивалента в словаре.

Серов подошел к экрану, начертал литеры, прокомментировал.

– Строго говоря, я не был правомочен включать в текст на классическом верхнедионском термин, существующий лишь в более поздних вариантах, поскольку он стал применяться только после знакомства с цивилизацией Мгхоры.

– Мы называем это иначе, - сказал Новак.
– Вот так...

Передачу смотрело все население планеты, уж в это-то Серов был уверен. И еще он был уверен, что выиграл: далеко не все в этом мире подпадает под выработанную равнодействующую. Но Мгхора?!

– Вы там бывали?

– Разумеется. Кстати, старые миры... Что это такое?

Вот это да! Серов никогда не слышал о чужих на Мгхоре, - хотя, с другой стороны, что взять с негуманоидов?

– Не могли бы вы предоставить мне материалы по истории верхнедионского?

– Сколько сейчас в Заземелье живых языков?

Население заинтересовалось, и удержать его не удалось бы уже ни одному правительственному органу - если тут вообще есть таковые.

– Точно не помню, - сказал Серов.
– Можно выяснить у компьютера, если равнодействующая позволит.

– Равнодействующая пересмотрена, - успокоил его Бейкер.
– Мне, во всяком случае, кажется, что сейчас мы занимаемся именно обменом информацией.

– А у вас есть литература на верхнедионском?
– перебил кто-то из населения.

– Только художественная, - ответил Серов.

Ему было даже интересно, как они воспримут такое известие: больно уж заумное получалось население. Однако население дало понять, что ничто человеческое ему не чуждо.

– Ура!
– закричало сразу несколько человек.

– Тем лучше, - сказал Бейкер.
– И вообще, много у вас художественной литературы?

Вполне возможно, подумал Серов, что и ему казалось, что у нас слишком заумная культура. Но теперь уже все в порядке, вот уже и братство цивилизаций получилось, и братья по разуму кричат "ура". Вот все и хорошо, совсем хорошо, даже рециклатор есть.

– Простите, - сказал он, - а как же это все-таки получилось, что вы установили рециклатор, когда я еще не высказался о вашей равнодействующей?

Бейкер замялся. Ему было неудобно отвечать, но он все же ответил.

– Мы полагали текст нашей равнодействующей составленным таким образом, что у разумного человека нет оснований с ним не соглашаться.

1981