Право на жизнь
Шрифт:
– Надо же, мы ещё и в ресторане будем есть?
– рассмеялся Борис.
– Кончено!
– кивнула Валентина, - мы пользуемся всеми благами погибшей цивилизации!
Местные мужчины и женщины свалили на стеллажи постельные принадлежности и ушли, оставив нас. Мы с Ксюшей и Таней тут же принялись сметать пыль, а парни облегчили стоящие посредине стеллажи и сдвинули их к стене. Теперь комната стала не только светлой, но и просторной. Борис и Алекс разложили на полу матрацы, застелили постель, Таня заправила одеяла в пододеяльники. Даже странно было видеть белоснежные простыни, одеяла, облачённые в пододеяльники
– Хорошо, что мы отделились от Фрейзера, - неожиданно для всех отметил Алекс, с размаху плюхаясь на матрац. Он закинул руки за голову и уставился в потолок, задумчиво теребя в зубах зубочистку.
– А что хорошего?
– не поняла Ксюша, тоже заваливаясь на матрац.
– Всё равно приходится дожидаться этого странного человека без лица.
– Если бы пошли с ним, то сейчас искали бы лагерь беженцев в верховьях реки, -справедливо заметил Алекс.
– А так мы действовали самостоятельно. Пошли вниз по течению и наткнулись на пристанище.
– Ага, - поддакнула я, соглашаясь с ним.
– Верно всё подметил! В жизни бы не отыскали наших!
– Вот-вот!
– закивала Таня.
– Только вот вопрос - хорошо это, или плохо, что мы нашли их, - проворчал Борис, глядя в даль из окна. Он щурился на заходящее солнце, а золотые лучи окрашивали комнату в тёплые тона.
– Как бы это не стоило нам жизни.
Мы с Максимом последовали примеру остальных и тоже прилегли - уж больно хотелось вытянуться на чистом и мягком, почувствовать хоть какой-то комфорт. Макс притянул меня к себе, и я положила голову на его грудь, как на подушку.
– Не будем о плохом, - взмолилась Ксюша, тщательно протирая руки влажной тряпицей.
– Действительно, не будем о нём!
– с наигранной беспечностью отметил Влад.
– Подождём, когда «плохое» само заявит о себе!
Тут меня разобрал гнев, и я не смогла промолчать.
– То есть ты думаешь, что если мы будем постоянно говорить о наших проблемах, то они разрешатся?
Похоже, Влад не ожидал такой реакции. Он осудительно уставился на меня.
– Ты чего?
– задал он совершенно глупый вопрос, раздраконив меня вконец.
В ответ я чуть ли не дыхнула пламенем, но вовремя сдержалась, чтобы не разразиться гневной тирадой. Если на то пошло, Влад не сказал и не сделал ничего плохого, просто выразил своё мнение. Так почему я так болезненно реагирую на это? Неужели сложно сдержаться? Наверное, сложно, раз готова рвать ему горло зубами. Совсем обезумила. Или заразилась? Неужели вирус зла выбрал меня? Эта мысль моментально отвлекла от Влада. Меня охватила жуть. Будто находишься в мышеловке и понимаешь, что твои дни сочтены. Ужасное чувство!
Тут же подумала о том, что так и не стану матерью. А ещё стало страшно за окружающих. Если я подхватила вирус, то теперь заразна для всех.
– А вдруг мы уже инфицированы?
–
– С чего ты взяла?
– Ксюша приуныла и забеспокоилась.
И вот что ответить? Решила сказать правду. Друзья должны знать о моём состоянии.
– Да с того, что не могу контролировать эмоции. Чуть не вцепилась во Влада лишь потому, что мне не понравились его слова. А ведь он ничего плохого не сказал, и обидеть никого не хотел.
Услышав меня, Ксюша звонко рассмеялась и махнула рукой.
– Всего лишь нервы! Всё это ерунда, пройдёт!
– Когда?
– насупилась я, сверля её взглядом.
– Примерно через восемь месяцев, - её губы в улыбке растянулись от правого до левого уха.
– Да ну!
– недоверчиво протянула я.
– Не может быть!
– Вот тебе и «не может быть», - передразнила Ксюша и показала мне язык.
– Гормоны бушуют, оттого и чрезмерно эмоциональная реакция на всё.
– Ну...
– протянула я, осознавая её правоту.
– Если так пойдёт дальше, то я со всеми переругаюсь.
– Мы будем делать скидку на беременность, - пообещал Алекс. Он наконец-то расстался со своей пожёванной зубочисткой, забросив её в дальний угол, и теперь сложил руки на животе, прикрыл глаза, будто собирался спать.
– Мне не нужны поблажки, - заявила я, снова заводясь.
– Этого ещё не хватает! Беременность не должна изменить мой характер.
Борис развернулся спиной к окну и остался стоять, только теперь смотрел не вдаль, а на меня.
– Если так, то старайся сдерживаться, - он развёл руками.
– Впрочем, я согласен с Алексеем, что нам необходимо помнить о твоём положении и стараться.
– Хватит!
– прервала я его чрезмерно резко и, поймав себя на этом, добавила уже намного спокойнее: - Я не хочу выделяться из общества.
– Тогда и не выделяйся!
– заявил Борис, наконец-то отходя от окна и садясь на свободный матрац. Тут же перешёл на другую тему: - Торговый центр ниже окружающих домов, поэтому слишком далеко не видно, что творится. Но пейзаж за окном довольно удручающий: высотные дома, увитые зеленью. Джунгли разгулялись не на шутку, отвоевав себе всё, что можно. Деревья исполинские, а листья плюща, обвивающего всё вокруг, больше моей ладони! Боюсь, что природа решила выжить своё человеческое дитя, передав жизнь в лапы зверей и в объятия растений. Человеку сложно бороться с такой конкуренцией. Пока вокруг бушует радиация и вирус зла, человечество обречено на вымирание. И никакие проекты по восстановлению жизни на земле не способны перезапустить программу вымирания.
От его слов мне стало не по себе. Уж больно пессимистично.
– Может, не всё так плохо, как ты описал?
– попыталась я подбодрить себя и окружающих.
– Действительно, всё не настолько плохо, а намного хуже, - хмуро заявил он, будто стараясь запугать.
– Ты специально вселяешь в нас панику?
– скрипнув зубами, осведомилась я.
Борис удивлённо посмотрел на меня, будто не понимая, почему я так решила.
– Ничего я не вселяю, - заметил он довольно беззаботным тоном, из-за чего стало понятно, что его слова о «намного хуже» стоит возвести в десятую степень, чтобы осознать масштаб катастрофы.