Право налево
Шрифт:
Елена отвела взгляд, и тётя Люба неожиданно улыбнулась.
– Ага, понятно. Ты иди-иди! Голова не кружится? Ну и отлично! Как закончишь, сразу в постель, а я сейчас тебе ещё чаю наведу, да накрою вам на журнальном столике. Сдаётся мне, вам не помешает поговорить.
То ли лекарства подействовали, и болезнь отступила, то ли из-за появления Анатолия, но физически Лена чувствовала себя довольно неплохо. Чего нельзя было сказать о её эмоциональном состоянии. Тётя Люба накрыла им столик и ушла в свою комнату, забрав с собой собаку, время шло, а они сидели
Мужчина держал чашку с чаем и делал вид, что любуется цветом напитка.
Лена откинулась на подушки и медленно прихлёбывала по глоточку, тоже не зная, с чего начать разговор.
– Ты понимаешь, что чуть не погибла?
– Анатолий
– Я не хочу возвращаться к мужу.
– Елена
Они произнесли это одновременно и тут же замерли.
– Говори ты, - первым предложил Анатолий.
– Лучше вы, - Лена потупилась, опуская взгляд в чашку с чаем.
– Мы опять на «вы»? – удивился мужчина. – Лена…
– Хорошо, на «ты», - она помолчала, чувствуя, как снова краснеет. И рассердилась – да что это такое? Как будто ей снова пятнадцать, и Слава – самый популярный мальчик в классе – предложил им сидеть за одной партой…
К слову, Слава тогда предложил это вовсе не Красавиной Лене, но порозовела именно она.
– Почему ты ночью сорвалась из отеля? – мягко спросил Анатолий, давая ей отправную точку для рассказа.
– Я… Понимаешь, никак не могла уснуть, - Елена снова уставилась в чашку, так было легче говорить. – Позвонила Марку, чтобы предупредить, что остаюсь на ночь, а он спал и не думал ревновать или переживать! Понимаешь? Всё зря, ему совершенно всё равно!
Анатолий дёрнулся, словно хотел что-то сказать, но удержался.
И Лену прорвало.
Странно, с этим почти незнакомым мужчиной в последнее время у неё больше общего, чем с родным мужем. Анатолий знает о ней то, о чём Марк и не подозревает. Получается, она доверяет курортному знакомому больше, чем собственному супругу?
И мысленно сама себя поправила – не курортный знакомый, а нанятый свекровью для её охраны профессионал. Преступник, как его охарактеризовал Марк, который уже не раз приходил ей на помощь, причём, ничего не требуя взамен…
Свекровь…
Лена внутренне передёрнулась, представив, как недовольна будет Ирина Аркадьевна.
Анатолий прав – ей нужно выговориться, нужно рассказать ему, что произошло – он как никто другой, имеет право это знать. Но, господи, стыдно-то как! В её собственном доме, на её собственной кровати…
Перед глазами снова мелькнула увиденная сцена, и Лена почувствовала, что на глаза наворачиваются слёзы, а внутри опять кто-то поворачивает раскалённый нож.
К сожалению, боль никуда не делась, она просто спряталась, временно затаилась, ожидая удобного момента, когда можно будет выскочить и поразить. На этот раз уже так, чтоб не выбраться…
– Мне не спалось, - торопясь, пока не передумала и пока боль ещё терпима, заговорила Елена. – Терзали сомнения, правильно ли я поступаю. Я вертелась, вставала, снова ложилась. И в какой-то момент поняла,
Мне было очень страшно, потому что от одной мысли о расставании у меня останавливалось дыхание. Но и жить так дальше совершенно невозможно. Если за три года, в течение которых я изо всех сил старалась быть ему отличной женой, я так и не стала для мужа единственной и желанной, то к чему продлевать агонию? К чему жить в постоянном стрессе, каждый день ожидая, что Марк мимоходом, как о чём-то совершенно незначительном, сообщит, мол, сегодня еду к Маше-Даше-Наташе. Будто бы для него это ничего не значит. Так, пустяк, нечто совершенно обыденное и незначительное, как в булочную сходить. Я улыбалась, кивала, а потом умирала. Каждый раз, когда мой муж проводил время с другой, я сидела одна и тихо умирала!
Лена задохнулась и замолчала, глядя в одну точку.
Анатолий, не произнося ни слова, накрыл её дрожащую руку своей и осторожно сжал. Почему-то от этого жеста поддержки ей стало легче, комок в горле частично растаял, и Елена смогла говорить дальше.
– Я вызвала такси, приехала домой. В квартире было тихо, что не удивительно – ночь же. Стараясь не шуметь, сняла пальто, переобулась в домашние туфли и отправилась в спальню. С того момента, как приняла решение поставить вопрос ребром, я больше ни о чём думать не могла, в голове крутился только предстоящий разговор, поэтому дорога до дома прошла как-то мимо меня. Двигалась, разговаривала, выполняла привычные действия, можно сказать, на автопилоте. И вот я дома. Продолжая обдумывать возможные варианты, так же, на автопилоте поднялась на второй этаж. Понимаешь, я была уверена, что муж давно спит, причём, у себя…
– У себя? – переспросил Анатолий. – В каком смысле?
– В своей спальне, у нас с ним были разные комнаты. Оказавшись у двери, я услышала какой-то звук и обрадовалась. Представляешь, какая дурочка? Решила, что Марк всё-таки ревнует, поэтому пришёл в мою кровать и тоже не может уснуть. Воодушевившись, распахнула дверь и… Не знаю, как я не умерла на месте? – всхлипнув, она закрыла лицо руками. – Это так… гадко! Так некрасиво и подло!
Анатолий пересел на диван и обнял её, поглаживая по вздрагивающей спине.
– Он был не один, а с… общей знакомой, которая почти четыре года тому назад считала себя его невестой. Они… Он…
– Тш-ш-ш! Не надо, не говори, я понял, чем твой муж занимался.
– Нет, я скажу – он драл её, как кошку! А она смотрела мне в глаза и улыбалась. На несколько секунд я остолбенела, но тут Марк заметил, что они больше не одни и рявкнул: «Пошла вон!». Я очнулась и убежала…
– Бедная моя… Тише, альби, тише! Ты убежала, потому что испугалась, тебе стало противно и обидно…