Право первой ночи. Право сильнейшего
Шрифт:
Но я продолжала ступать по циновкам, шаг за шагом, не отрывая глаз от лица жениха и чувствуя при этом, что меня «тянут» к парному Жемчужному Трону будто на невидимой удавке, как давеча каноэ невесты… Помотала головой, чтобы сбросить дурацкое ощущение, но почему-то стало только хуже. Я физически ощутила, что ещё шаг – и назад дороги не будет. Что прямо сейчас, в самую эту секунду, теряю что-то важное… самое важное в моей жизни! И невидимые путы, которые я добровольно позволила на себя набросить, держат меня крепче каната из синих морских лиан. Держат всё крепче с каждой секундой!
Кто знает,
Может быть… Но из песни, как говорится, слова не выкинешь.
Всё началось с того, что я споткнулась.
Споткнулась по пути к Жемчужному Трону!
Прядильщицы!
Прикусив под пологом губу чуть не до крови, я продолжила путь на ватных ногах.
Споткнуться прямо перед женихом!Разве может быть примета хуже?!
А плохим приметам, как известно, стоит только начаться, и вот уже их ничем не остановишь…
Уши вдруг взрезал душераздирающий женский крик!
Голосила Пифия.
И надо же было такому случиться, чтобы именно когда я проходила мимо, нервно ускорив шаг, ибо что-то подобное предчувствовала… Дочь Оракула вдруг рухнула на циновки прямо передо мной и, подвывая страшным голосом, забилась в корчах. Бесцветные глаза её закатились, седые волосы растрепались и вздыбились. Изо рта пошла пена.
Часто моргая, но будучи не в силах отвести взгляд от ужасного зрелища, я застыла, не зная, что делать. С одной стороны – женщине явно было плохо, с другой… Пифия перегородила своим худосочным телом путь к ожидающему жениху.
Препятствие на пути к Жемчужному Трону – это, пожалуй, ещё хуже, чем споткнуться!
Тем более препятствие в виде Неприкосновенной!
О том, чтобы продолжить путь теперь и речи не шло.
Лица гостей по сторонам растерянно вытянулись.
Но никто, конечно, и с места не сдвинулся, чтобы мне помочь.
Говорю же, Неприкосновенная…
Пифия тем временем перестала выть и корчиться. Поднимаясь с помоста, будто ни в чём не бывало она не нашла лучшего подспорья, чем моё сарони. Длинные узловатые пальцы вцепились в нежную ткань хваткой бульдога. Оказавшись на коленях, дальше подниматься пифия передумала. Грозя оставить меня без значительной детали свадебного наряда, та, кто должен был привнести респектабельность в главный день моей жизни, вновь заблажила. Поморщившись от её высокой, и, надо сказать, очень уж противной ноты, я отметила, что глаза Пифии больше пустыми не были. Правда и осмысленным взгляд, уперевшийся в небо над гротом никто бы не назвал.
– Владыка Света! – разнёсся по гроту её зычный голос. – Страж Мира! Хранитель Белого Дракона Зари! Лорд Островов Белой Кости! Риардон Хатар-Небесный Всадник!!!
Я только моргать могла. И дышать глубоко.
Когда-нибудь
Что тогда, я додумать не успела.
Проследив устремившийся в небо взгляд Пифии, взвизгнула и резво отскочила назад. Распластав руки по сторонам, я с трудом удержала равновесие на самом краю помоста. Равновесие и здравый рассудок, который гаденьким голоском напомнил, что отступить по дороге к Жемчужному Трону – тоже ахти-какое знамение.
Третья плохая примета! И всего за одну минуту!
Но до примет ли мне было?!
Прямо с неба на меня нёсся огромный взъерошенный грифон с раззявленным клювом! Мой позорный визг был вмиг поглощён звуковой стеной его устрашающего клёкота! Конечно, я видела грифонов прежде, в основном в небе… и, шрявь подери, не таких огромных! Потому я не сразу разглядела усыпанную камнями золотую сбрую! А уж хмурого всадника в золотых одеждах на спине шестикрылого монстра и подавно увидела в последнюю очередь!
Всадник легко соскочил с чудовища и оказался нашим Владыкой.
В жизни правитель выглядел куда моложе, чем на своих портретах.
Не обращая внимания на склонившихся в почтительных поклонах подданных, лорд Островов Белой Кости окинул взглядом моё сарони и спросил низким голосом:
– Лилая третьей руки Милабелль Паскови?
Голос Владыки был таким грозным, что я поспешила с ответом:
– Лилая третьей руки Милабелль Паскови, к вашим услугам, Владыка.
– Как любезно, – усмехнулся мужчина. – Впрочем, другого я и не ждал.
И без того низкий и громкий голос его стал чуть ли не оглушающим.
– Я беру тебя, лилая третьей руки Милабелль Паскови, по Праву Первой Ночи. Полетишь со мной.
Не слушая возражений, впрочем, их и не было – я только ахнуть успела, когда мужские руки обхватили мою талию, – Владыка забросил меня на спину к грозно заклекотавшему от моего скромного общества грифону. Бедра опалило зноем заходившего подо мной ходуном магического существа. Пальцы тут же вцепились в седло, судорожно, до белых костяшек! Перед глазами предательски поплыло!
«Попробуй только потерять сознание, Милабелль Паскови, – сказала я себе, сцепив зубы. – Попробуй только грохнуться в обморок, как изнеженная столичная фифа! Я тебя, то есть себя всю жизнь презирать буду!! И других заставлю!!!»
Немыслимым усилием я всё же удержала равновесие. И осталась в сознании.
Я не помню, как Владыка оказался в седле передо мной. Но хорошо помню всё, что последовало далее…
Жар его огромного, мощного тела. Обжигающее прикосновение мужских пальцев и ладоней… Помню, как он тянет меня за руки, вынуждая расплющиться о свою бугристую от мускулов спину и обхватить крепкий торс в расшитом золотом кафтанге, сцепив пальцы…