Право первой ночи
Шрифт:
Со страниц рекламных проспектов Париж представал передо мной во всей своей красе. Мост искусств, «Гранд-Опера», вокзал Сен-Лазар, живописные кафе с уличными террасами, маленькие антикварные лавочки, Булонский лес…
Зазвонил телефон. Я сняла трубку. Там было молчание. Потом трубку повесили. Я почему-то подумала о Нике, и у меня сразу испортилось настроение. Я отложила проспекты в сторону и подошла к окну. Окна моей комнаты выходили во двор: ухоженный, респектабельный. Я сложила проспекты в стопку, свернулась на кровати калачиком и уснула. Проснулась я, когда уже сгущались сумерки. Отец заглянул ко мне в комнату.
— Ужинать будешь?
— Да.
Вся готовка лежала на мне. Отец предлагал нанять домработницу, но я отказывалась. Говорила, что сама справлюсь с домашними делами.
Ужинали мы в гостиной за большим столом. Я приготовила курицу в луково-сливочном соусе и отварила итальянские макароны на гарнир. Потом мы пили чай с персиковым тортом.
— Ну как, выбрала тур? Я покачала головой.
— Нет. Отец поднял брови.
— Почему? Я поставила чашку с чаем на стол.
— Я хочу
— Говори, — подбодрил меня отец.
Я хочу, чтобы в этом доме жил еще один человек. Я не могу без него. — Слова давались мне с трудом. — Мне так плохо. Я хочу, чтобы здесь жила моя сестра. Ника. Я прошу тебя. — Я сложила умоляюще руки. — Я готова не пить, не есть и никогда не ездить в Париж…. Но я хочу жить с Никой.
Какое-то время отец молчал. Потом сказал:
— Хорошо. Я согласен. — И он улыбнулся. — Я всегда мечтал о двух девочках.
Я думала, что задушу его в объятьях.
— Спасибо, папочка. Ты у меня самый-самый! Спасибо. — Я хотела поцеловать его в щеку, но он дернул головой, и получилось — в нос.
Он рассмеялся и потер переносицу.
— Смешно? — спросила я его.
— Да. С тобой не соскучишься.
Я поцеловала его еще раз и пулей вылетела из комнаты. Я бросилась к телефону. Но потом передумала, схватила в коридоре сумку и, хлопнув дверью, сбежала вниз по лестнице. Мне захотелось сказать эту новость Нике лично. При встрече. И увидеть Никины глаза.