Право писать. Приглашение и приобщение к писательской жизни
Шрифт:
– Я боюсь посылать свои тексты редакторам, – наконец признался он.
– Все этого боятся. Хитрость в том, чтобы продолжать писать, когда посылаешь очередной текст. Не надо останавливаться и ждать ответа. Нужно сохранять импульс.
Этот «импульс» повис между нами. Мне хорошо знакомо желание Молодого Писателя увидеть знак извне, что придаст импульс. В отличие от моего визави я была уверена, что рано или поздно этот знак появится. Его собственная настойчивость приведет к этому. Уже тридцать лет я наблюдаю, как моя настойчивость – и других людей тоже – открывает новые возможности в мире. Я даже подобрала цитату, которая точно описывает это явление.
Альпинист
«Провидение тоже начинает действовать» – вот в чем здесь суть. Сначала необходимо проявить усердие, и тогда вселенная следует в направлении, указанном нашей приверженностью. Снова и снова я слышу от своих учеников истории о сонастроенности: «Я только закончила писать рассказ и пошла на вечеринку, где познакомилась с парнем, который запускал литературный журнал» или «Я только подумала, что хотела бы писать об искусстве, как услышала, что журналист, который вел колонку об искусстве в местной газете, переехал на восточное побережье».
Мы принимаем решение действовать, и Вселенная делает то же самое. Мы – причина, а Вселенная заботится о следствии. Мы действуем изнутри, а Вселенная – снаружи. Именно на этом этапе многие из нас ошибочно считают себя бессильными. «Если бы только меня напечатали, я бы тогда был настоящим писателем, – говорим мы себе. – Какова вероятность, что меня опубликуют?»
Вероятность, что вас опубликуют, становится стопроцентной, как только вы решаетесь напечататься за свой счет. Более миллиона экземпляров моей книги «Путь художника» нашло читателя, а началось все с самостоятельно изданной рукописи. То же касается моей книги «Пьяные деньги». И сборника рассказов «Попкорн». Может, во мне больше упрямства или наглости, а может, я просто больше других верю в демократию в искусстве. Я верю, что если кому-то из нас не лень что-то написать, непременно найдется кто-то, кому не лень будет это прочитать. Мы тут в одной лодке, думаю, и наше писательство и чтение работ друг друга – могучая поддержка нам всем.
Вселенная, на мой взгляд, не так уж жестока и капризна. Я убеждена: желание писать – присущая людям мощная потребность донести свои мысли до окружающих, и ей откликается не менее мощная потребность услышать чужие мысли. Иначе говоря, на каждого писателя найдется читатель – и не один.
Несколько минут мы продирались сквозь заросли молча, и я размышляла о том, как велика вероятность, что Молодой Писатель добьется успеха, а он – о том, как она мала. Наконец он заговорил:
– Но, Джулия, как же я заработаю деньги писательским трудом?
– Ты будешь писать, а тебе за это будут платить.
– Вас послушать, так все очень просто.
– Представь себе, что мастеришь стул. Ты его мастеришь, а кто-то его покупает. Ты пишешь текст, и кто-то его покупает.
– Но писать – совсем не то же самое, что делать стулья.
– Почему это? Не такая уж большая разница.
– Вы слишком прагматичны.
– Я не могу позволить себе придавать этому занятию слишком большую важность. Мне оно слишком нравится, и, кроме того, именно им я зарабатываю на жизнь. Все остальное кажется мне слишком запутанным – ты так не думаешь?
– Я все время думаю, и от этого все
Моя вечерняя прогулка с Молодым Писателем вылилась в ревизию самых распространенных и навязчивых препятствий, с которыми сталкиваются писатели в нашей культуре. Мы продолжали шагать по тропе, высматривая гремучих змей, но слышно было только ядовитое шипение наших культурных предубеждений о творческих людях.
Марк Брайен называет это «писательской школой Эдгара Аллана По: живи в мучениях и умри в канаве без гроша». С некоторыми так и случается, но причина тому – запущенный алкоголизм, а вовсе не писательские устремления.
Может, это все физическая нагрузка. Может, мой неизменный оптимизм в отношении его будущего, но Молодой Писатель несколько повеселел.
– Вы и правда думаете, что я смогу заработать себе на жизнь как писатель?
– Писателям платят точно так же, как и всем остальным. Чтобы написать текст, нужно проделать кое-какую работу. За нее платят – как за пошив платья или создание архитектурного эскиза. И как архитектор, которому нравится рисовать, и он рисует вне зависимости от того, платят ему или нет, или портниха, которая любит шить и иногда может соорудить платье просто потому, что ей так захотелось, писатель – тот, кто в первую очередь пишет, а уж потом еще и получает за это деньги.
– Ну, мне пока за это никто не платил.
– Так еще заплатит.
– Хорошо, что хоть один из нас в этом уверен.
Это очень американское представление, будто если нам за что-то платят – значит, мы заняты своим делом. Здесь неплохо было бы позаимствовать кое-что из мира спорта и понять: как наши лучшие спортсмены бывают любителями, так и самые одаренные писатели. Может, они и не захотят становиться «профессионалами».
– Но, Джулия, я много думаю о том, как для меня важно, чтобы меня опубликовали, – сказал Молодой Писатель. Мы уже направлялись к дому, где нас ждал ежевичный пирог, травяной чай для него и крепкий кофе – для меня.
– Конечно, хочется, чтобы издавали, – согласилась я. – Так напиши список всех мест, где требуются писатели, но также по обещай себе напечататься за свой счет.
– За свой счет?
– А что тут такого?
– Мне бы все же хотелось бы, чтобы кто-то еще признал, что я писатель.
– Генри Миллер печатался за свой счет. И Уолт Уитмен тоже.
– Ну да, но это же Генри Миллер и Уолт Уитмен!
– Тогда они ими не были.
Если продолжать думать о том, как хорошо было бы, если бы нас напечатал кто-то еще, мы сами себя лишаем силы. Вместо этого нужно решить, что мы, во-первых, будем писать, а во-вторых, поделимся тем, что написали, во что бы то ни стало.
Вместо того чтобы думать о традиционном книгоиздании, полезнее размышлять о том, чтобы передавать наши тексты в мир всеми возможными и доступными нам способами. Верно и то, что книги, изданные самостоятельно, приобретают большую ценность и становятся привлекательнее и для других издателей. (Боюсь, это как с девушкой, у которой уже есть молодой человек: она из-за этого кажется желаннее.)
Я живу в маленьком горном городке Таос, Нью-Мексико. Писатели проводят здесь чтения. Они собираются в гостиных и маленьких кафе и читают друг другу свои работы. Они проводят вечера поэзии и открытые читки. Они тиражируют свои произведения в «Копи квин» – местном центре ксерокопирования – и раздают их или отправляют по почте. Они обнародуют свои тексты в сети. Не удивительно, что Таос известен довольно успешными малыми издательствами, действующими по принципу: «Да просто возьми и напечатай».