Право по рождению
Шрифт:
— Ну хорошо, — он направился к ручью, лишь мельком взглянув на брата. Мендельн сделал предостерегающий жест, но Ульдиссиан чувствовал, что Лилия наблюдает за ним, и потому миновал брата, не говоря ни слова. Он решил, что может сделать это для неё. Это её уверенность, её любовькаждый раз указывали ему путь. И сейчас будет так же.
Его пальцы коснулись воды. Брызги окропили ему руку, он сосредоточился, желая, чтобы ручей очистился. Ульдиссиан повторял это желание снова и снова в своей голове до тех пор, пока
Когда он убрал руку, Серентия спросила:
— Но как мы узнаем, что это сработало?
И снова Лилия доказала свою веру в Ульдиссиана. Без колебаний она проскользнула к нему и встала на колени перед ручьём.
Это было слишком даже для Ульдиссиана.
— Лилия! Нет…
Но одним стремительным движением она поднесла сложенные руки к губам и выпила содержимое.
Ульдиссиан был готов помочь ей, в страхе, что на этот раз у него не получилось и он подверг опасности жизнь той, что более всех ему дорога. К его удивлению его опасения развеял Мендельн.
— Ручей… Ульдиссиан… Ручей… Теперь чистый. Не стоит беспокоиться, клянусь, брат…
Ульдиссиан не спросил, откуда Мендельн знает это. Но что-то в голосе брата заставило его поверить.
— Он говорит правду, — объявила благородная дева. — Я в порядке, любовь моя. Верь мне.
Он схватил Лилию, крепко сжал её.
— Никогда больше так не делай, — прошептал он ей на ухо. — Тем более из-за меня…
— Но я знала, твоя сила защитит меня… Защитит всех нас. Разве я не была права?
— Просто… Не надо…
— Ну, мне, например, после такого не мешало бы напиться, — громко произнёс Ахилий, ведя вперёд лошадей. — Да и этим прекрасным созданиям…
Его действие вернуло группу в обычное состояние. Ульдиссиан и остальные отошли от лошадей вверх по ручью и принялись утолять жажду. Ахилий позаботился о лошадях и присоединился к ним.
Но, когда лучник напился и встал, он вдруг посмотрел за ручей, очевидно разглядывая что-то конкретное. Ульдиссиан проследовал за ним взглядом, но ничего не увидел.
— Скоро вернусь, — пробормотал Ахилий… И перемахнул через ручей, исчезая спустя секунду среди деревьев.
Серентия подошла к Ульдиссиану.
— Может, надо за ним?
Фермер слишком хорошо знал своего друга. Даже ему было трудно поспевать за Ахилием, когда речь шла о выслеживании добычи в лесу.
— Наверное, он только что увидел кролика или кого-то ещё, и хочет принести его на ужин. Не о чем волноваться. Ты слышала его. С ним всё будет отлично.
Но прошло несколько напряжённых минут, прежде чем Ахилий объявился. Несмотря на то, что он несомненно хорошо пробежался, он совсем не запыхался. Выражение его лица, впрочем, было отнюдь не радостным.
— Тут город неподалёку, где-то час пути пешком, на лошадях куда меньше.
Лилия, которая сидела на скале, вскочила на ноги.
— Город? Это невозможно!
Ахилий склонил голову набок, глядя
— Не только возможно, миледи, но это Парта.
Теперь все остальные выглядели так же, как Лилия.
— Как это возможно? — выпалил Мендельн. — Мы скакали не в том направлении!
— Я знаю… Но это точно Парта. Я говорил с одним из местных.
Хоть что-то начало обретать для Ульдиссиана смысл.
— Ты поэтому убегал?
— Угу. Я заметил движение, решил не упускать. Думал, это бандит, но это был всего лишь мальчик… Седрик, он сказал, его зовут. Он пытался охотиться, — впервые с тех пор, как возвратился, Ахилий позволил себе короткую улыбку. — И он совсем не плох. Не так-то просто было его выследить. У малого лёгкая стопа.
Не обращая внимания на суждения лучника о способностях мальчишки, Ульдиссиан пытался сообразить, как группа сумела проделать такой круг. Парта теперь должна была быть далеко, далеко позади них.
— Малик, — в конце концов пробормотал он. Когда другие посмотрели на Ульдиссиана, он сказал. — Вы что, не понимаете? Должно быть, это высший жрец! Это попахивает заклинанием! Кто ещё это мог быть?
Лилия поддержала его.
— Ну конечно, это он! И, зная это, мы уж точно непопадёмся в эту ловушку и не пойдём в город! Мы должны немедленно бежать подальше отсюда!
— Но Седрик едва ли походил на орудие священника, — заспорил Ахилий. — И жители Парты обладают репутацией хороших и честных людей…
— Важно не то, какие там люди, — настояла она в свою очередь. — Для него они будут пешками, которых можно использовать против Ульдиссиана; вот что мы должны иметь в виду.
К некоторому удивлению Ульдиссиана, Серентию поддержала вторую женщину.
— Она права, Ахилий. В таком повороте нет ничего естественного. Должно быть, Малик замышляет что-то отвратительное.
Он посмотрел на своего брата, но Мендельн не спешил высказывать своего мнения. Любопытно, но вместо того, чтобы быть благоразумным и последовать здравому совету Лилии, оставив ловушку позади, Ульдиссиану захотелось вступить в Парту. Если Малик надеется устроить ему там сюрприз, то он обнаружит, что его намеченная жертва более чем желает закончить их предыдущее столкновение.
— Мы едем в Парту.
Его заявление было воспринято по-разному: Ахилий оказался самым довольным, Лилия — самой осуждающей. Огонь, которого Ульдиссиан никогда не наблюдал ранее, вспыхнул в её глазах. Тем не менее, прошёл лишь короткий миг, прежде чем благородная дева взяла себя в руки. Дрожа, она выдохнула, затем кивнула.
— В Парту, — согласилась Лилия, наконец улыбнувшись. — На край бездны и за его пределы, лишь бы с тобой, любовь моя.
Он был благодарен ей за то, что она передумала. Ульдиссиан пришёл к выводу, что причиной её ярости был лишь страх за него. В конце концов, это его Малик жаждал взять в плен.