Право по рождению
Шрифт:
Ульдиссиану понадобился миг, чтобы понять. Когда это случилось, он простёр руки, внезапно охваченный паникой.
— Нет! Мендельн…
Вокруг Примаса сформировался круг серебристого света и тут же устремился вперёд. Он прошёл там, где стоял Мендельн… Но вдруг оказалось, что брата Ульдиссиана тамуже не было.
Ульдиссиан и Люцион вместе обозревали пустое место, потом Примас отметил:
— Берегись за своего брата, Ульдиссиан. Демон могущественен. Он унёс его отсюда. Будет лучше,
— Нет, — Ульдиссиан не был уверен, что происходило с Мендельном, но он отказывался верить, что его брат стал сосудом зла. Он также отказывался верить в большую часть того, что Примас рассказал о Малике. Высший жрец был слишком твёрд, когда говорил о своём хозяине. Малик был преданным последователем, а не предателем Примаса. — Нет. Оставь меня.
— Дорогой брат Ульдиссиан…
Что-то надавило на мозг Ульдиссиана. Стиснув зубы, он отступил назад от сияющей фигуры.
— Оставь меня! Я не хочу ничего знать ни о тебе, ни о Соборе Света! Вообще ничего!
Он развернулся и пошёл. Ульдиссиан не был уверен, куда направляется, но знал откуда-то, что ему нужно быстро уйти прочь.
Позади него была вспышка света, какая, как он припомнил, только что была направлена на исчезнувшего Мендельна. Ульдиссиан побежал, но приготовился к неизбежному.
Сила, которая ударила его, была на удивление холодной. Он почувствовал, что его тело будто выворачивает наизнанку. Его ноги, его руки отказывались действовать: мускулы и кости словно размякли.
Ульдиссиан столкнулся с деревом и сполз на землю.
— Возможно, ты и вправду ничто, как сказала моя сестра, — с прискорбием заключил Люцион. — Возможно, нет ничего в Ульдиссиане уль-Диомеде.
У едва пребывающего в сознании Ульдиссиана звенело в ушах. Земля под ним внезапно сделалась далёкой. Смутно сын Диомеда осознал, что воспарил на несколько футов над ней.
— Мне следует проверить и перепроверить тебя, чтобы убедиться. Дать морлу поиграть собой. Уж они-то умеют пробудить желание выжить, что, в свою очередь, должно выявить силу нефалемов… Если она и вправду заложена в тебе.
— Ничего… Нет, — Ульдиссиан задыхался. — Я не угроза… Для тебя…
— И никогда ей не был, человек. Я — Люцион, сын Мефисто, величайшего из Первичных Зол! Кровь моего рода течёт в твоих венах, но она размыта пустой водицей инариевого племени!
Угол обзора Ульдиссиана менялся по мере того, как он подлетал к своему пленителю. Люцион всё ещё походил на Примаса, но Ульдиссиан был почти уверен, что устрашающие виды, которые он мельком увидел в процессе превращения, были куда более близки к истине.
Что там Люцион сказал о Лилии… О Лилит? Что она была его… Сестрой?
— Да, проверить и перепроверить тебя, чтобы не было ошибки, — повторил демон.
И хотя Люцион продолжал улыбаться, Ульдиссиан знал, что он отнюдь не шутит.
Глава двадцать вторая
Ахилий не раздумывая дал Ульдиссиану уйти, ведая о том, под каким несметным давлением находится его друг. Лучнику хватало забот и от прибытия большого числа людей. Он был поражён их преданностью, путь это и была преданность человеку, которому Ахилий и сам доверил бы собственную жизнь.
Его размышления были прерваны Серентией, которая затаила дыхание и повернулась в направлении, в котором он в последний раз видел Ульдиссиана. Не успела она этого сделать, как он тоже почувствовал, что происходит нечто ужасное.
Нечто с участием Ульдиссиана иМендельна.
«Оставайся здесь!» — крикнул он ей. Ринувшись мимо напуганных горожан, лучник приготавливал лук. Он знал, что джунгли таили даже более ухищрённую живность, чем его родной лес, но всё, о чём он просил, был один меткий выстрел. Этого бы хватило.
Если только, конечно, ещё не было слишком поздно.
* * *
— Я хотел сделать это тихо, с глазу на глаз, чтобы остальные, кто заинтересован в нефалемах, ничего не заметили, — сообщил Люцион своему беспомощному пленнику. — А заинтересованных так много, представь себе. Кроме того, всё, в чём заинтересована моя сестра, само по себе заслуживает такой предосторожности.
Его глаза больше не были человеческими и очень живо напоминали Ульдиссиану Лилит. Они снова и снова оценивали фермера, ища то, чего, по собственным ощущениям Ульдиссиана, в нём не было.
— Она хитроумна, её разум словно лабиринт. Я не очень-то расстроился, когда столетия спустя узнал, что ангел забросил её в бесконечную пустоту без надежды на возвращение, — он рассмеялся. — Ну, «без надежды» — это относительно, когда идёт речь о ней. Инарию следовало бы это знать. Ему следовало убить её, но представители его рода всегда были такие сентиментальные.
Внезапно раздался треск, и волна синей энергии поглотила Ульдиссиана. Он закричал, но звук был заглушен. Если это о чём-то и говорило Люциону, то виду он не подал. Вместо этого демон кивнул сам себе и сказал:
— Осталось только выяснить про твоего брата и то, что нависло над ним. Я солгал о многом, но не об этом. Что-то демоническое висит над ним… И одновременно что-то ещё. Возможно, я изучу вас обоих. Что скажешь?
— Будь ты проклят!
— Вот спасибо, а я уже. Мы можем идти?