Право убийцы 2
Шрифт:
От ладоней Лисицы текла белая магия. Белая! Не серебристо-фиолетовая, как Энергия, а белая, как костюм нашего руководителя.
— Ты маг Жизни? — выдавил я из себя, потому что раз в обморок уходить нельзя, то стоит поговорить и выяснить некие детали.
— Да, — едва слышно прошептала Лисичка, и я вновь вспомнил про наличие дурацких шаров в воздухе. Но, может, наш милый междусобойчик с еле слышными фразами не разберут с такой высоты, учитывая, что мы все в масках, и по губам ничего не прочитаешь?
А еще я понял, почему рыжая девушка почти прижалась ко мне, нависая над телом — она своей
Так как Лисичка не была расположена разговаривать, а в обморок меня по какой-то причине не отпускала, то я решил подумать, осознавая, что с каждой минутой лечения настоящим магом Жизни, чувствую себя все лучше и лучше. Что не могло не радовать, конечно.
Итак, первый Император уничтожил в ритуале магию Жизни и Смерти, впитав их в себя и в свой источник, не допуская эти стихии куда-то на сторону. Спустя двести лет я лежу в Разломе, предварительно мило побеседовав с четко утвержденным потомком Императора, владеющим всеми стихиями. И меня лечит, скрывая магию ото всех (или не всех?), еще один «ранее несуществующий» маг Жизни. Либо мне так везет, либо их слишком много развелось.
— Ты дочь Императора? — тихо спросил я, придя хоть к какому-то выводу.
— Нет, — отрезала Лисичка, напрягаясь. А потом, внезапно что-то для себя приняв, выдохнула и обмякла. При этом, не убирая от меня руки. — Я его двоюродная племянница.
— О как… — выдал я, совсем забыв, что в семье Императора существовал культ «быстрее наследник», но не факт, что первым ребенком (или единственным) становился сын. — А тебя нашел Пуш? Как вообще активируются эти монетки?
Сознание путалось, и лечение тела не особо помогало. Поэтому мысли скакали с одного на другое, на что угодно, только выполняя приказ лекаря — не спать.
— Нет, я пришла сама, увидев тебя с виверной, — спокойно ответила Лисичка, явно не смущаясь внезапным переводом темы. Может, уже привыкла?
— Почему? — а вот с этой темы съезжать почему-то не захотелось.
— Пять лет назад я пострадала от такой же из-за Императора. Не могла смотреть, как ты умираешь от нее, — почти так же спокойно отозвалась Лиса, и я проглотил готовый сорваться с языка вопрос.
А их стало очень много! Снова!
— Девочки не становятся наследницами, они всего лишь товар, который продают для умножения власти. Особенно — из императорской семьи. У меня не было активного дара, чтобы можно было оставить в семье, и Император принял решение выдать замуж за Волконского. Нет, его младшего сына, — судя по усмешке, Лисичка поняла мой незаданный вопрос «Он с ума сошел, отдавать молоденькую девчонку за старого пердуна». Не считая того, что вне зависимости от наличия Императора, этот мир казался мне достаточно далеких от суровых нравов «Мужчина все решает, и как глава семьи сказал, так все и делают». Однако, видимо, не так уж и далеко ушел этот мир в развитии.
— А Антон увлекался легендами до создания Империи. И исследовал Разломы, как мог. Вот однажды потащил меня в какую-то очередную экспедицию на севере страны, вроде там было
Она хрипло рассмеялась, но это больше походило на сухие рыдания.
— В одной из пещер была виверна. Антон загородился мной, потом кинул на нее, пытаясь убежать. А виверна, откинув меня когтями, помчалась за ним. Что было дальше, я не помню. Больно было. Меня лечили. Допрашивали. Свекр пытался обвинить в убийстве сына. И я… Сломалась. А потом проснулась и у меня появилась магия Жизни. Наследная по крови. Поэтому Волконский-старший забыл об Антоне, и стал таскать меня везде с собой, называя любимой девочкой, запрещая кому-либо рассказывать про магию… Зато отправил на курсы лекарского дела. Я не врач, а медсестра. И тогда он стал требовать, чтобы я была на каждом бое и оказывала помощь при необходимости. Или писала свидетельства о смерти… Их столько было…
Из-под золотой маски сползла слеза, запутавшись в рыжих прядках опустившегося на плечи хвоста. Я молчал, только этим и был способен выразить сочувствие, участие и соболезнования по поводу жизни рыжей девушки.
А у Волконских у всех с башкой проблемы, я так понимаю. Семейное, так сказать. Значит, стоит это учесть в своих планах. И такими темпами, я догадываюсь, что якорь тут вполне себе настоящий. Поэтому некогда распускать сопли. Надо сражаться до конца. Мне жалко Лисичку, но это ее жизнь. Ее прошлое. И ее настоящее и будущее. Я есть только в ее настоящем, но иного будущего предложить не могу. Каждый творит свое будущее самостоятельно.
А если я не успею выхватить якорь из-под носа у другого участника, будущего не будет ни у кого.
Глава 20
Как только Лисичка меня долечила и четко сказала, что я полностью здоров, я едва успел ее поблагодарить, потому что она просто испарилась из этого круглого зала. Без искр, без вспышек или дыма. Просто стояла девушка — и исчезла. Может, так выглядит телепортация с помощью помощника со стороны?
Пушистик вернулся ближе к концу лечения, и терпеливо лежал в стороне, ожидая, пока я смогу присоединиться. Между его лапами лежали четыре зеленых монетки. Мой неприкосновенный запас на случай еще одной встречи с виверной — Лисица ничего не говорила, но я и так понял, что второй раз ей нарушить правила и «бесплатно» переместиться ко мне никто не даст.
И, возможно, в конце меня будет ждать разгневанный Волконский, всеми правдами, неправдами и угрозами запретив мне когда-либо вспоминать о несчастном маге Жизни под его управлением. Но это если и будет, то потом. А проблемы нужно решать по мере их поступления.
Поэтому я оглядел себя, поправил и подвязал разорванную футболку — хоть какая-то ткань на теле лучше, чем голый торс, особенно в «боевых» условиях Разлома; подтянул штаны; распихал монетки по кроссовкам, снова проверив, чтобы не вывалились…