Православное научное мировоззрение
Шрифт:
Как развивается и совершенствуется концепция, гипотеза, теория? Вносится то или иное допущение или научное предположение. Далее идёт анализ, насколько возможно сделать это предположение: насколько оно непротиворечиво, внутренне стройно и т. д. и т. п. Если сделать предположение можно – то всегда есть осознанный шаг – делаем сиё предположение и дальше другой анализ: что мы имеем в результате такого предположения. "Допустим, что это так. Что дальше?" Дальше уже идут логические построения, выводы и т.д. и т.п. Ставится задача «как проверить это предположение?» и сия задача решается. Предположение подтверждается, радостно заявляется, что теория доказана, на новом фундаменте начинается бурное развитие науки. Допущение, а потом и предположение, всегда автоматически означают сознательный и преднамеренный (хотя бы временный) отказ от целостности существовавшей до этого «картины мира». Чтобы предположить что-то, надо вначале допустить, что знания по данному вопросу недостаточны. Этот шаг – осознание того, что существующее понимание определённого вопроса ущербно – такой шаг тоже полезно делать
Процесс смены господствующей предметной научной теории, как правило, идёт безболезненно, если одна научная теория сменяет другую. Например, термодинамика заменяет теорию теплорода, а электродинамика теорию эфира. Когда новые предсказания не идут вразрез с "общепринятым научным мировоззрением", тогда полученные результаты спокойно воспринимаются и обсуждаются научным сообществом. Другое дело, когда меняется парадигма (общепринятая система научных взглядов на мир, общепринятая научная картина мира). Часто ситуация описывается небезызвестным афоризмом "Многие вещи нам непонятны не потому, что наши понятия слабы; но потому, что сии вещи не входят в круг наших понятий". Мы сознательно не указываем автора афоризма, ибо найдя с помощью Интернета первоисточник, не знающий классики читатель будет весьма удивлён. Смену парадигм подробно изучил и описал философ Т.Кун в своём бестселлере «Структура научных революций». Этот процесс всегда трудный и по наблюдению Томаса Куна, носит революционный характер. Рекомендуем читателю прочесть эту книгу целиком и приведём пару цитат.
Осваивая парадигму, учёный овладевает сразу теорией, методами и стандартами, которые обычно самым теснейшим образом переплетаются между собой. Поэтому, когда парадигма изменяется, обычно происходят значительные изменения в критериях, определяющих правильность как выбора проблем, так и предлагаемых решений.
Это наблюдение … даёт нам первое чёткое указание, почему выбор между конкурирующими парадигмами постоянно порождает вопросы, которые невозможно разрешить с помощью критериев нормальной науки.
––
Работая в различных мирах, … группы учёных видят вещи по-разному, хотя и наблюдают за ними с одной позиции и смотрят в одном и том же направлении. В то же время нельзя сказать, что они могут видеть то, что им хочется. Обе группы смотрят на мир, и то, на что они смотрят, не изменяется. Но в некоторых областях они видят различные вещи, и видят их в различных отношениях друг к другу. Вот почему закон, который одной группой учёных даже не может быть обнаружен, оказывается иногда интуитивно ясным для другой. По этой же причине, прежде чем они смогут надеяться на полную коммуникацию между собой, та или другая группа должна испытать метаморфозу, которую мы выше называли сменой парадигмы. Именно потому, что это есть переход между несовместимыми структурами, переход между конкурирующими парадигмами не может быть осуществлён постепенно, шаг за шагом посредством логики и нейтрального опыта. Подобно переключению гештальта, он должен произойти сразу (хотя не обязательно в один приём) или не произойти вообще.
Дальше возникает вопрос, как учёные убеждаются в необходимости осуществить такую переориентацию. Частично ответ состоит в том, что очень часто они вовсе не убеждаются в этом.
––
А Макс Планк, описывая свою собственную карьеру в «Научной автобиографии», с грустью замечал, что «новая научная истина прокладывает дорогу к триумфу не посредством убеждения оппонентов и принуждения их видеть мир в новом свете, но скорее потому, что её оппоненты рано или поздно умирают и вырастает новое поколение, которое привыкло к ней».
Очень хорошим примером того, что есть научное предположение, как оно вносится, подтверждается, широко используется (и при этом забывается исходная формулировка); является утверждение о том, что скорость света является максимальной скоростью для всех процессов в природе. Читатель, сделай паузу и задай себе вопрос "Как получен этот вывод?"
Про скорость света
Остановились на секунду, задумались? Не торопитесь читать дальше – так лучше поймёте. Напрягли память? Может быть, некоторые вспомнили, что это не вывод, а постулат Эйнштейна. То есть, то самое сознательно сделанное ПРЕДПОЛОЖЕНИЕ. С точки зрения академической науки, вышеуказанное научное предположение было подтверждено многочисленными экспериментами, легло в основу общепринятой картины мира, «стало истинной» и в общественном сознании и перестало быть предположением. Но предположения – штука опасная. Ведь обычно ПРЕДПОЛОЖЕНИЯ делаются относительно маленького вопроса, который не получается доказать. Давайте вспомним, что именно предположил Эйнштейн (точнее постулировал).
Вот цитаты из энциклопедий и словарей.
Скорость света является предельной скоростью передачи любых взаимодействий и сигналов из одной точки пространства в другую. – Физическая энциклопедия.
…постоянство скорости света в вакууме, её независимость от скорости движения источника света. – Большой Энциклопедический Словарь.
"2. Каждый луч света движется в «покоящейся» системе координат с определённой скоростью V, независимо от того, испускается ли этот луч света покоящимся или движущимся телом" (Собр. научных трудов, т. 1, М., 1965, с. 10), — Большая советская энциклопедия.
Как видим, в оригинале а) Эйнштейн говорил только о скорости света (в пустоте), а не о "передаче любых взаимодействий и сигналов"; б) постулируется
Чтобы внести ясность, в чём же суть постулата Эйнштейна, прибегнем к аналогии: сверхзвуковая авиация. Классические, основанные на винте двигатели самолётов "в принципе" неспособны разогнать самолёт до сверхзвуковой скорости. Работая на эффекте отталкивания от частиц воздуха, они неспособны развить скорость большую, чем скорость распространения эффекта отталкивания в воздухе, т. е. скорости звука. Для достижения сверхзвуковых скоростей нужен принципиально иной двигатель – реактивный. Возвращаясь к скорости света – постулат Эйнштейна не состоит в том, что быстрее скорости света ничего двигаться не может. Такой вывод практически очевиден из самого факта разгона электромагнитным полем или корпускулярными частицами. При помощи волны нельзя разогнать тело до скорости большей, чем скорость волны; разгоняя предмет частицами, имеющими скорость v, вы никогда не достигнете даже этой скорости v у своего предмета. Этот математический факт не зависит от природы волны. Практически весь известный разгон любых тел производится при помощи электромагнитного притяжения или отталкивания. То есть предельность скорости света для любых тел, разгоняемых электромагнитным взаимодействием – это вовсе не постулат Эйнштейна, а элементарный вывод, даже не требующий особой математики. Немного математики нужно для другого вывода – подсчитывая число частиц, имеющих скорость c и необходимых для разгона предмета до скорости v, можно получить соотношения, похожие на v2/c2.
Эйнштейн постулировал другое. В обычной физике, когда движется не только источник звука (возьмём для примера машину), но и, например, среда (ветер), скорости автомобиля и среды векторно складываются. «Звук отнесло ветром». Эйнштейн постулировал, что скорость света (в вакууме) всегда постоянна «с любой точки зрения». Например, если есть два космических корабля, летящие навстречу друг другу и испускающие лучи света, то скорость света в лучах будет одинакова для любого из лучей и любого наблюдателя. Без разницы, где находится наблюдатель: что на одном корабле, что на другом, что стоит неподвижно, что сам летит на ещё одном корабле – во всех случаях скорость обоих лучей света ОТНОСИТЕЛЬНО НАБЛЮДАТЕЛЯ неизменна, одинакова и равна.
Это внесённое Эйнштейном ПРЕДПОЛОЖЕНИЕ было проанализировано тогдашним научным сообществом, предложены были эксперименты по проверке этого предположения-постулата. Эксперимент подтвердил теорию и был сделан научный скачок.
А кто внёс ПРЕДПОЛОЖЕНИЕ, приписываемое Эйнштейну даже физической энциклопедией «Скорость света является предельной скоростью передачи любых взаимодействий и сигналов из одной точки пространства в другую»? Кто проанализировал и вынес на всеобщее обсуждение аргументы в пользу того, что скорость ядерного и гравитационного взаимодействия равна скорости электромагнитного? А какие эксперименты были поставлены? Да, подобные предположения в науке есть, но это совсем не постулат Эйнштейна. Но они, эти предположения, во-первых, сделаны отдельно для гравитационного взаимодействия, отдельно для ядерных взаимодействий, сделаны «в глубинах» теоретической физики. Во-вторых, с экспериментальной проверкой этих предположений всё обстоит очень шатко. Только единичные косвенные эксперименты, но они есть.
А взятая из физической энциклопедии(!) формулировка «…является предельной скоростью передачи любых…» сама по себе несостоятельна. «Всех известных» – так корректнее. Ещё раз повторим, что любое наше представление о мире – это только модель, а не сам мир. Причём заведомо несовершенная модель, заведомо с изъянами. Реальность всегда отличается от каких угодно моделей и теорий. Теория должна знать границы своей применимости, знать, что за пределами теории. Обобщать на всё вокруг и говорить «любых» недопустимо. На научные аргументы типа «этого не может быть, по тому, что не может быть никогда» отвечают уже классики: Шекспировский Гамлет «Есть многое в природе, друг Горацио, что и не снилось нашим мудрецам» и процитированный выше Кузьма Прутков.
Для чего об этом говорит автор? Для того, чтобы задать правильный настрой при прочтении книги. Потому что, по большому счёту, вся эта книга – одно большое предположение. Задача читателя (как её видит автор) – уловить предположение автора. Любое допущение, любое предположение человек всегда анализирует с позиции своего личного мировоззрения, личных взглядов. Естественно, с чем-то он не соглашается и начинает критиковать. Критиковать с позиций своих взглядов и ожидая понятные для его мировоззрения доказательства. У всех они разные и аргументы для каждой тематической аудитории нужны свои. Предлагаемая книга охватывает очень широкий круг вопросов, и пытаться в одной работе подробно и аргументировано объяснить всё всем сразу – это делать картину-винегрет из басни. Но как показывает практика, заблуждение о постулировании Эйнштейном предельности скорости света для любых процессов в природе является почти поголовным. Если об этом помнить и воздерживаться от желания сразу раскритиковать автора («эту ахинею я дальше читать не буду» одни после слов «торсионные поля», другие – после «ангелов и бесов», третьи – после «экстрасенсов»), то легче будет понять основную идею книги. Автору хотелось бы, чтобы при прочтении книги читатель почувствовал глубину слов «открылось = открыл ось», а не поговорку «за деревьями леса не видно». Поднимаемые в книге шаг за шагом, по цепочке, вопросы оказались настолько разноплановы и глубоки, что это уже близко к «всеобъемлюще». В то же время это одно предположение и единый неразрывный подход к рассматриваемым вопросам. Поэтому для начала надо хотя бы уловить – открыть ось. Обсуждать, проверять допустимость – всё это будет потом.