Праймзона
Шрифт:
Его отвратительная щетина…
Его отталкивающий мускусно-мятный запах…
Его хвастливость и болтливость…
А также его самонадеянность, непочтительность, необразованность, некомпетентность и, черт возьми, похотливые взгляды, которыми он осыпает малышку Фриду!
Рутгер, не отдавая себе отчета в своих действиях, выхватил из ножен меч и сделал несколько уверенных шагов к Иманду.
Однако правильное, со следами былой красоты лицо охотника было тоже искажено ненавистью
— Помогите! Тут тварь с хлыстом! Она вот-вот расправится с Дитером! — донесся отчаянный крик из белесой мглы по ту сторону провала.
Это кричал изобретатель Шелти — Рутгер сразу же узнал его красивый тенор.
Однако на его планы тотчас воткнуть меч в живот этому зазнайке Иманду слова Шелти нисколько не повлияли!
Со звоном клинок лорда Данзаса встретился с клинком Иманда.
Они стояли совсем близко, оба приняв боевые стойки, и дышали в лицо друг другу неискоренимой враждебностью.
Вот Рутгер обманно отступил назад — как учил его наставник по фехтованию.
То же сделал и Иманд.
Вот они снова сошлись. Не обращая никакого внимания на вопли попавшего в беду Шелти, предостерегающий крик Фриды, на просьбы одуматься, что исходили от благоразумного Людвига (он как раз спускался с водопроводных труб по лестнице на южном краю провала) и на пронизывающий северный ветер…
Первым пришел в себя Иманд.
Он, словно бы сорвав с себя путы наваждения, отскочил назад на три шага и, изменившись в лице, заорал, обращаясь к Рутгеру.
— Лорд Данзас! Одумайтесь! Дитера захватил хлыст! И теперь крысолов насылает на нас чары по воле этой хитрозадой твари! Эти-то чары и заставляют нас с вами драться, будто мы смертельные враги!
Однако Рутгер внял голосу разума лишь тогда, когда Фрида, подставив ему подножку, буквально уронила его на спину — впрочем, смягчив падение хозяина другим ловким приемом из арсенала площадных борцов.
Лишь растянувшись на холодных, заросших мерзким оранжевым грибком плитах акведука, Рутгер осознал: что-то не так.
Фрида вылила на его лицо содержимое своей фляги — в ней как обычно была ключевая вода. Лишь после этого Рутгер обрел способность вновь относиться к реальности критично.
— Боже… Но что мы теперь… должны делать? — превозмогая гипнотическую волну, которую несли в его сознание звуки колдовской свирели Дитера, спросил он.
— Нам требуется немедленно убить хлыста! — хриплым голосом произнес Иманд. — Только не видно ничего…
Рутгер приподнялся на локте и посмотрел на север.
Сквозь густой туман просматривался только самый край провала. Даже лестницы с Шелти — и то не было видно!
Вдруг напев свирели прервался…
И вместо него над виадуком разнесся
Из тумана, раскачиваясь, спиной вперед, вышла фигура нескладного верзилы.
Отроду нестриженые, покрытые колтунами волосы торчали в разные стороны, делая его голову похожей на венчик репейника.
Холщовое рубище на монстре было изодрано и залито кровью.
Ноги его, обросшие густой, как у медведя, шерстью, были кривы и косолапы. Левая нога казалась заметно короче правой.
Обеими руками существо сжимало древко магического хлыста. Его витая кожаная плеть была натянута и терялась где-то в тумане. А в обращенной к Рутгеру спине существа… торчал здоровенный метательный нож!
“Этот верзила и есть хлыст! — догадался лорд Данзас. — И он, похоже, ранен. Но только кем? Ведь этот нож не похож ни на один из тех, какими орудуют Дитер, Шелти или Людвиг!”
Иманд тоже во все глаза смотрел на происходящее. Однако комментировать не спешил.
Фрида, не теряя времени, всадила в спину хлыста несколько стрел.
К сожалению, они не остановили монстра.
Он продолжил пятиться и, с очередным шагом, грузно рухнул с моста вниз, на “сухой лед” — туда же, где нашли свой конец огневики.
Рука монстра продолжала сжимать рукоять хлыста. И не удивительно, что при падении он увлек за собой то, что хлыст держал.
— Дитер! — истошно воскликнула Фрида, побледнев, как полотно. — Неужели?! Дитер!
Да, это был Дитер.
Хлыст делал на его горле несколько оборотов. И ни одна сила в мире в те мгновения не смогла бы ослабить роковой захват смертельно раненого монстра!
Буджум метнул молнию, целясь в натянутый хлыст. Но, конечно же, не попал.
Фрида выпустила три стрелы. Увы, кожаная плетка оказалась невероятно прочной, с ней не смогли справиться даже крепчайшие стальные наконечники!
В руке неумолимо влекомый в пропасть Дитер держал свою колдовскую свирель. Его глаза были блаженно закрыты.
Он рухнул вниз, в пропасть, раскинув руки в стороны. И по выражению лица героя-крысолова всем было ясно: он сожалеет лишь об одном. О том, что дальше его друзьям придется идти без него…
Вместе со своим хозяином погибли и его верные крысы-разбойницы…
— Но что, сто якорей мне в ухо, случилось с этим растреклятым хлыстом? — спросил Буджум. — Ясно же, что он не сам на нож напоролся!
Иманд пожал плечами.
Рутгер тоже молчал.
Ничего не знали ни Фрида, ни Людвиг, ни всеведующий и сверхнаблюдательный Шелти.