Праздничная культура Вологодского края
Шрифт:
Еще один популярный кружок — «При долинуше калинуша стоит». «На масленицу вечером соберемся — парни и девочки. Ну вот, станем играть в круги. Навставаем по паре и пойдем в круги играть, и песню запоём»:
— При долинуше калинуша стоит, /2р. Да на калине соловей-птица сидит, Горьку ягоду калину кушает, Со малиною закусывоёт. А прилетали к соловью два сокола, /2р. Звали-брали соловейка с собою, /2р. Ас собою на родимою сторону, Да (на) сторонушку на батюшкову, На родимою, на матушкину…СЖИГАНИЕ МАСЛЕНИЦЫ. Обычай проводов и сожжения масленицы был известен почти повсеместно и приурочивался либо к Прощеному воскресенью, последнему дню масленица, либо (Бабуш., Кирил., Шк., Сямж., Тот.) к Чистому понедельнику, первому дню Великого поста (Великого говинья). В эти дни, к вечеру, жители деревень от мала до велика собирались вокруг костров жечь или жегчи масленку, жечь грудку (Вожег.). Давно утратив прежнее магическое значение, этот обычай превратился к рубежу веков в веселую и шумную забаву, особенно привлекательную для детей я молодежи.
Провода масленицы нередко сопровождались опециальными гуляниями, хороводами и плясками. Например, в Байдаровской вол. «в субботу на масленице вечером молодежь отправляется на «угор», место, где плясали даем. Здесь пляшут часов до семи, потом отправляются ужинать. На угоре девки дарят парням яйца, за все конфеты и пряники, полученные ими во время святок. После ужина отправляются на беседки, где сидят до полуночи».
В Семенцовской вол. провода завершались специальной игрой, напоминавшей игру «пшону сеять» («бояре»).
«В
Однако кульминацией проводов было все же сожжение масленки. Там, где его обрядовое значение еще осознавалось, оно устраивалось взрослыми или молодежью, в других местах это веселое действо становилось привилегией детей.
«На масленицу собирали тожо по деревне, хто цево даст: хто виник даст, хто дров даст, а хто цюрки не может расколоть, тот даст, хто деревянное лукошко, изломалосё, хто кузовок без дна. Всё брали. Робята да девки собирали взрослые. Детишек еще и не пустим к Масленке… В избу зайдём: «Тетенька, дайте нам цево-нибудь на масленку! Станем масленицю провожать!» Цево-нибудь да дадут (д. Дятаево).
В д. Фроловская (Череп.) обходили дворы, выкрикивая:
— Тётушка, дядюшка! Веничка-голичка, Подмитальничка; Кузова ягнячья (=корзины), Короба телячья, Лодочки смолёные, Бочечки дегтярные, Кужелька-недопрядышка!Чаще, однако просто просили: «Подайте на масленицу!» (дд. Мякса, Блиновская, Перекс) или приговаривали: «На Великий пост редьки хвост!» (д. Брунчаково).
Давали «на масленку» разное старье, вышедший из употребления инвентарь, худую посуду и т. п. В некоторых деревнях дрова, сани и другой материал для костра было принято красть у односельчан (дд. Сафроново, Ульяновская). Иногда участники обхода тащили за собой санки или чунки, на которые сбрасывался собранный хлам: «Грудку жгли; бывало бочку из-под смолы найдут, на плохонькие санки положат, подожгут и таскают по всей деревне» (дд. Патракеевская, Ямская). «Масленицу жгли в Чистый понедельник: голики, опорки (=старую обувь) кладут на санки, поджигают и свезут через всю деревню в болото» (д. Пялнобово). Обход сопровождался шумом, гамом, веселыми шутками и прибаутками,
Очистительный смысл таскания подожженной «масленицы по деревне особенно очевиден в вариантах с чучелом. Скажем, в д. Брунчаково молодежь сооружала чучело из подвешенных на жердь «мазутных» тряпок и обходила с ним днем деревню, прося в каждом доме какого-нибудь старья, «чтобы сжечь масленицу», то есть как бы понуждая хозяев избавиться от всего старого, негодного в хозяйстве. Саму масленицу жгли уже вечером, за околицей, причем в этой деревне каждый хозяин в тот же вечер обязательно что-нибудь поджигал у себя во дворе. В дд. Дивково, Ульяновская чучело делали в понедельник после завтрака, проткнув от» поперек палкой. Затем на получившиеся в результате этой, операции «руки» масленицы навешивали подвязанные за комель веники. В д. Сумино на чучело надевали сарафан. Затем ставили сноп в ящик, укрепленный на корыте, и волокли его по деревне. На околице веники и сноп поджигали с криком: «Масленицу жгём! «После этого возвращались по домам и вечером обязательно мылись в бане.
Иногда чучело сжигали и посреди деревни: устанавливали шест, «обряжали» его, то есть обвязывали разными горючими материалами, а затем поджигали (д. Дереке). Очень близки к такого рода «чучелу» и варианты со сжиганием смоляной или дегтярной бочки, в особенности в тех случаях, когда ее укрепляли на высоком шесте (д. Будринская) или же складывали одна на другую несколько бочек (д. Пустошь Тот.). Бочку часто обматывали соломой, тряпьем или старыми, обтрепанными вениками, которые, кстати, довольно часто использовались в шуточных масленичных обычаях.
Форма костра отличалась по местностям. Например, в Заднесельской вол. костры-»масленки» представляли от себя груда хвороста и равного сора, снесенного со всей деревни (отсюда, видимо, и одно из названий костра: грудка — Boxer.). В Череповецком районе собранный по домам хлам складывали поверх конусообразного костра (о. Мякса) или вокруг вбитого в землю кола с надетым на него просмоленным бочонком или корзиной (д. Фроловская). В Сямженском районе на кол могли набивать колеса, а в д. Дружинине костер посреди деревни сооружали из стащенной с гумен соломы. Нередко для этой цели использовали также бревна и поленницу, из которых были сложены катушки, а иногда и сами срубы-городки (дд. Мишутинская, Синицино).