Праздничная замена
Шрифт:
– Нет, – отрицательно мотаю я головой.
– Хорошо, а то у нас много мясных блюд, – успокоился Дима, направляясь к холодильнику. – Викуш, Ваня сказал, что ты ела.
– Да, – отвечает девочка, кусая рогалик.
– Будешь еще? – уточняет он откуда-то из недр холодильного шкафа. – У нас есть куриный суп, мясо по-французски и картофельная запеканка.
Выглядывая из-за дверцы, мужчина смотрит на меня вопросительно, явно намереваясь узнать, что я хочу.
– На твой вкус, – отвечаю, ошалев от разнообразия. Себе я такого не готовлю. Я вообще
– Тогда мясо по-французски, – делает выбор Дима. – Суп у нас ест, в основном, Викушка.
– Папа меня заставляет, – грустно призналась девочка.
– Детям надо есть первое хоть раз в день, – явно заученно произносит Дима. – Так Ванька говорит.
Пока еда разогревается в духовке, усилиями мужчины сладости убираются в сторону. Бантик вертится рядом, выпрашивая вкусняшку. Вика уже забыла про еду и играет с собакой.
– Так, мыть ручки и включай мультики, – говорит Дима Вике. – И смотри за Бантиком, чтоб он не шкодничал. Хорошо?
– Да, – отвечает девочка и уносится с кухни, а следом за ней и собакен.
– Ты строгий дядя, – приподняв брови, комментирую я ситуацию.
– Пытаюсь, но, если честно, это сложно, – признается мужчина, глядя на окно духовки и проверяя готовность ужина. – Она давно просекла нас с Ванькой и частенько вьет веревки.
Ужин согрет и разложен на тарелки. Пахнет, как смерть диете. Слюну пришлось незаметно сглотнуть.
– Угощайся, – любезно и с улыбкой говорит Дима, протягивая мне приборы. – Правда, готовил не я.
Ужин был очень вкусным. Димин брат – настоящий профессионал своего дела.
– Ты меня прости, что все так получилось, – тихо говорит он, когда тарелки уже опустели. – Я обычно не имею привычки сразу тащить девушку к себе домой.
– Я это поняла по глазам твоего брата, – весело отвечаю, вспоминая его приподнятые густые брови.
– По правде, ты первая женщина здесь за долгое время, – усмехается мужчина, возвращая сладости на стол.
– Серьёзно? – удивляюсь я.
– Ага, – скованно кивает Дима, будто сознался в чем-то постыдном.
– Почему? – серьезно спрашиваю я. Мужчины были видными, неужели не нашлось женщин, которые бы не отхватили себе таких красавцев.
– А ты как думаешь?
– Если честно, у меня нет вариантов, – признаюсь я.
– Вика, – подсказывает Бог Секса. – Когда она родилась, наша жизнь с Ваней поменялась кардинально.
Я молчу, давая понять, что внимательно слушаю. Мы так же сидим на кухне, но теперь Дима готовит нам чай и подталкивает сладости ближе ко мне. Сам выпечку не ест, шурша конфетными фантиками.
– Мне было двадцать пять, когда Ваня овдовел, – начал он. – У них с женой были сложные отношения. Они то сходились, то расходились, а когда Лена забеременела, то хотела сделать аборт. Ваня её отговорил, и они вроде бы успокоились. Точно не знаю, что произошло, но во время родов она умерла. Так мы остались с малой на руках. Я помогал, как мог, но приходить и уходить, когда есть время – это не совсем та поддержка, в которой нуждался
– А ваши родители? – удивленно спрашиваю, нахмурившись. Мысленно представляю двух мужиков с младенцем и не понимаю, как они справились. – Обычно же бабушки и дедушки приходят на помощь.
– У нас с братом разные отцы, и ни одного мы не знаем, – лаконично отозвался Дима. – Мама была бедовой. Нас бабушка воспитала.
Кажется, я влезла на скользкую территорию. Вдруг испытываю смущение из-за своих вопросов.
– Прости, что спросила, – быстро бормочу, желая сгладить неловкость.
– Ничего страшного, – пожал плечами мужчина. – Это не секрет. Когда Викушка подросла, я вдруг оглянулся и понял, что все друзья уже переженились, а свободных подруг днем с огнем не сыщешь. У Ваньки та же ситуация. Вот мы и живем бобылями.
– Мне всегда казалось, что у женщин ситуация тяжелее, – признаюсь с ироничным смешком, радуясь, что удалось вырулить из слишком личных расспросов. – Мы же вынуждены ждать от мужчин первого шага.
С Димой почему-то было легко. Я спокойно разговаривала с ним, не надеясь на что-то большее. Просто интересный знакомый.
– Первый шаг, – весело хмыкнул Бог Секса. – Я не скажу, что прямо затворник, но работы столько, что порой удается думать только о кофе и кровати.
– Мне кажется, человек в нашем возрасте уже не способен просто подойти на улице для знакомства, – поддакиваю с улыбкой. – В двадцать это легче, чем в тридцать.
– Со временем варианты для знакомства появляются, если только тебя намеренно с кем-то знакомят, – поддержал разговор Дима. – Но это выглядит по-идиотски.
Я смеюсь, так как сама бывала в таких ситуациях, когда перед знакомством с человеком тебе дают справку: кто, кем работает, семейное положение и прочее. Внезапно Дима смотрит на часы, я тоже. Циферблат показывает десять. Кажется, пора домой.
– Посидишь тут? – вдруг предлагает мужчина. – Вику уложу. Или давай лучше гостиную покажу. Малая может закапризничать.
– Хорошо, – соглашаюсь я.
Весь вечер был необычен для меня, но я не чувствовала опасности, скорее мысль о моей пустой квартире заставила меня согласиться. Вернуться в любимое одиночество сегодня казалось слишком жестоким.
Дима ведет меня по коридору дальше и заводит в просторную гостиную. Интерьер сугубо мужской и минималистичный. Большой диван и пара крупных кресел. Между ними журнальный столик. Железный. Плазма большая, достаточно высоко зафиксирована на стене, которая оформлена под кирпичную кладку. Лофт выглядит строго и шикарно. Всё в серо-черных тонах. Подходя ближе, вижу под плазмой встроенный камин. Наверное, электрический, потому что дымохода нет. Ну и вообще-то мы в квартире.