Праздник теней

Серова Марина Сергеевна

Книги, которые он принес, были почти бесполезны. Я подняла на него умоляющие глаза и спросила:

— А больше ничего нет?

Он окинул меня презрительным взглядом и процедил сквозь зубы:

— Это лучшее, что вообще есть по волнующему вас вопросу.

Однако все три предложенные книги меня совершенно не устраивали. Я с тоской посмотрела на них и вздохнула. Волнующий меня вопрос они почти не освещали.

Первая, «Молот ведьм», показалась мне китайской грамотой. Ничего существенного она мне не дала. Вряд ли я стану использовать советы

по приготовлению ведьминского зелья из яиц свежеубитого вепря. Во-первых, где я этого самого вепря найду, во-вторых, этот вепрь, наверное, мне так просто не дастся, а в-третьих — да ну его. Пусть себе бегает вместе со своими яйцами… Все советы были такими же невыполнимыми. Одно я вынесла — люди были суровые, способные убить не только змею и вепря, но и невинного младенца.

«Фу, какая гадость», — подумала я и книжку отложила.

Вторая книжка оказалась «Словарем атеиста», там из сатанистов делали мучеников, и ребята были такие славные, что от умиления мне захотелось плакать. Оказывается, они просто заблудились. Оказывается, их поведение было вызовом подлому капиталистическому обществу и церковной власти. Посмотрев на год издания «Словаря», я все поняла. Словарь вышел в тысяча девятьсот шестьдесят седьмом году. Сатанист — лучший друг атеиста. Тогда это, наверное, звучало именно так.

Я вздохнула. Мое положение явно оставляло желать лучшего. Я сидела в этой библиотеке уже битый час и ничего нового не узнала. Поэтому огромный синий, тисненный золотом фолиант мифологического словаря я открыла с опаской. Про сатанистов там ничего написано не было. Мне захотелось заплакать от обиды. Но я быстро успокоилась и открыла на статье «Сатана». Каков поп, таков и приход. Узнав лидера движения, можно понять его приспешников.

Про эту темную личность я уже через полчаса знала много. Все прочитанное о нем сводилось к постулату: «Существо, воля и действия которого есть центр и источник мирового зла». Подчиненные его назывались бесами. О сатанистах там ничего не слыхали. Или почли их такими неинтересными, что не описали их устремлений и жизненных идеалов.

Я вздохнула. Вляпалась я в темную историю. И ответа или помощи откуда просить, не знала.

Я поблагодарила библиотекаря и ушла. Он проводил меня вздохом облегчения. И почему я ему так не понравилась?

* * *

— Таня? Давайте я вам помогу. Сумка у вас слишком тяжелая.

Я обернулась. Передо мной стоял Максим. Надо же. На ловца и зверь бежит.

— Конечно. — Я постаралась улыбнуться как можно приветливее.

— Как вы это поднимаете, — сказал он, поморщившись. — Наверное, женщин не перевоспитаешь.

— Просто рыцари, соглашающиеся помочь в переноске тяжестей, встречаются мне на дороге не каждый день, — вздохнула я. Он улыбнулся. Сегодня он был более искренним. Или мне показалось?

Он был немного уставшим. Наверное, тренировки замучили, постаралась я защититься от жалости к этому мальчишке. Его шея, оказывается, была тонкой и смешно выглядывала из воротника футболки.

— Я

сегодня видела ваши занятия, — начала я разговор на интересующую меня тему весьма прямолинейно, — знаешь, я сама занималась карате, но это какая-то странная борьба… Что это за синтез?

— Изобретение нашего тренера, — пожал он плечами. Говорить дальше он не собирался. Я поняла это и решила пока оставить эту тему.

— Тебе там нравится?

— Не всегда.

Сегодня он был немногословен. И чем-то расстроен. Увы, но до моего дома мы так и перебрасывались односложными вопросами и ответами. Максим показался мне странным. Создалось ощущение, что он хочет что-то сказать, но боится. Единственное, что я поняла из его путаных речей, — Шахмин имеет над ним неограниченную власть.

— Он учит нас быть Существами, понимаете?

Нет. Я этого не понимала. Он терпеливо пояснил:

— Человек слаб. В нем много животного. Человеку необходимо пройти Великое Очищение, чтобы стать Существом. Перестать быть рабом. Но для этого нужно вырасти. А чтобы вырасти, надо пройти девять ступеней рабства — начиная от частичного до полного. Только тогда срываются цепи и раб становится Господином.

Здесь он замолчал. Испугался собственной откровенности, которую позволил себе, увлекшись темой.

Мы дошли до дома, и он попрощался. Я смотрела ему вслед. Отчего-то у меня создалось ощущение, что он прекрасно знает, где я живу.

* * *

Когда я вернулась, меня ожидал новый сюрприз. Возле моих дверей сидела и покуривала молодая леди, явно ожидающая кого-то. Внутренний голос услужливо подсказал, что дожидается она именно меня. Так и оказалось. Увидев, что я подошла к собственным апартаментам уверенно и без лишних комплексов, девушка встала и спросила:

— Вы Таня Иванова?

Я обернулась к ней, и подтвердила, что пока я действительно ношу данную фамилию и скорее всего буду носить ее еще долго.

— Я — Марина. Марина Разрейко. Учительница из школы номер девять. У меня к вам дело.

Так. Передо мной стояла учительница Марика. Я пригласила ее войти.

— Вы только не удивляйтесь, откуда я знаю ваш адрес, — поспешила объяснить она, — мне его дал Андрей. Мельников, — пояснила Марина, заметив мое откровенное удивление. — Мы хорошо друг друга знаем. Учились вместе с Ириной.

Я вспомнила, что Ирка Мельникова действительно кончила романо-германское отделение. Но что же было нужно этой юной учительнице с внешностью фотомодели от сыщика Ивановой?

* * *

Естественно, я пригласила ее на чашечку кофе. Она очень долго собиралась и наконец решилась произнести:

— Андрей мне рассказал про Аню сегодня утром. Дело в том, что Марик Гольдштейн и Аня Трубина дружили… Значит, между их пропажей существует связь. Я знаю также, что Софья Владиславовна под давлением поспешила отказаться от ваших услуг. Таня, я не хочу, чтобы Марик пострадал. Я не хочу узнать про еще один детский трупик. Хватит.