Пражский музей пыток

Антонов Антон Станиславович

Субъективно, я бегу уже час. Ноги начинают побаливать. Лёгкие пока держатся, но изредка всё же, дыхание срывается на хрип. Хорошо хоть бок не колет, иначе… Нет, стоп, всё будет нормально. Всё будет нормально. Как? Как оно будет нормально? Ни пистолета, ни дверей, ничего! Меня сожрут! Собрав силы, немного ускоряюсь. Опрометчивый поступок: через минуту правый бок оккупирует боль. Какая ирония… кх-кх-кхех-кх. Бросив взгляд за плечо – силуэты тварей видны еле-еле, – я немного сбавляю темп, выставляю дыхание на вдох, вдох, выдох, вдох, вдох, выдох. Отличная схема, между прочим. Я вышел на нее

ещё в школе, во время местных соревнований. И после сотни метров, с момента как я перешел на 2—1, у меня открылось легендарное второе дыхание! Именно так. Хотя перед этим, только и думал, как бы вообще добраться до финиша.

Тренажеры хороши ещё и тем, что позволяют спокойно подумать. Тело занято своим делом, мозг своим – никто никому не мешает. Идеально. И если уж я «на тренажёре», почему бы не поразмышлять над происходящим. Последние сутки я постоянно то напуган, то озадачен. Не было возможности толком всё осмыслить. А сейчас пожалуйста. Беги, думай. Идеально. Вдох, вдох, выдох.

Во-первых: пора откинуть мысль о сумасшествии. Любой вариант с этим допущением – та самая «димагогия».

Вдох, вдох, выдох.

Во-вторых: музей – место, откуда перемещает сюда, в Коридор. Грязно-желтый Ад… Метко подметил Француз. Хотя какой он француз! Вряд ли даже человек, это понятно. Урод блин, прикрылся писателем. Знал откуда-то, что слабость имею к ним.

Вдох, вдох, выдох.

В-третьих: завязано всё на страхе. И, скорее всего, на других негативных эмоциях. Например? Злость. Интересно, ревность эмоция? Ладно, второстепенно. Оставим страх.

Вдох, вдох, выдох.

В-четвертых: почему, в музее происходит такая хрень? Серьёзно? Хрень? Хотя, да, более подходящее слово подобрать сложно. А важно ли, почему? Если поможет вырваться отсюда – да. Хорошо, и почему же? Есть версии? Пожалуйста, вот самая достоверная. В музеетри этажа посвященных пыткам – картины, инструменты, прочая дрянь. Всё это мощный концентрат страха, боли, страдания; и других прелестей человеческой добродетели, ага.

Вдох, вдох, выдох.

Многие приходят туда, чтобы хорошенько испугаться, а потом выйти и почувствовать, что в их, жизни, этим ужасам нет места. Всё происходящее с ними, обыденно, скучно, да, но и слава богу. После увиденного, вряд ли кому-то захочется променять страх не заплатить вовремя кредит, на реальную дыбу. Люди – трусы, когда дело доходит до физической расправы. Особенно когда понимаешь, что в конце только смерть. А она там всегда.

Вдох, вдох, выдох.

Так вот, все эти эмоции долгое время падали и падали в копилку музея. И в определённый момент произошел «большой взрыв» – накопленное Зло осознало себя. Дальше, всё просто – оно создало Коридор, с его Дверями и стало ловить таких вот индивидуумов как я. Чтобы питаться их вкусными страхами. Ну как, помогло найти способ выбраться? Пока что нет. Мда…

Вдох, вдох, выдох.

Всё время думал, что если столкнусь с чем-то сверхъестественным, буду только рад. Ведь значит, жизнь не так заурядна. И если случилось нечто эдакое, то и многое из того, что принято называть чудесами, мистикой, даже магией, всё это, может быть на самом деле. Хех, тварям за спиной, моя жизнерадостная философия наверняка придётся по вкусу.

Вдох, вдох, выдох.

В-пятых: как

выбраться из Коридора? Победить страх? Француз говорил об этом… Да уж, источник заслуживающий доверия. К тому же это было там, в проёме, а про Коридор он ничего не говорил. Двери… чёрные проемы… не вариант, это уже понятно. Пока их нет, но уверен, появятся. Отдаться на съедение?

Вдох, кхе-кх-кх-кхех-кх, вдо-о-ох, выдох, вдох, вдох, выдох.

Думаю с этим можно не торопиться. Если я не найду выход, они меня и так сожрут. Вечно я бежать не могу.

Вдох, вдох, выдох.

И всё же, как? Если ты зашел в комнату и не видишь выход – может быть он там же где и вход? Короткий взгляд через плечо: существа по-прежнему еле различимы. Туда? То есть, всё же отдаться на съедение.

Не на съедение. Выйти… Я надеюсь…

Вдох… Останавливаюсь. Вдох… Поворачиваюсь. Выдох. Иду туда, откуда только что убегал. Ещё немного и стиснутые зубы начнут крошиться. Скулы сводит от напряжения. Разминаю шею: наклон вправо, влево, вращение по часовой, против часовой. Легкий хруст позвонков приятно вливается в уши, успокаивает.

Щёлк. Щёлк. Чавк. Да, да я знаю, вы там.

Шур. Щёлк. Чавк. Щёлк. Щёлк. Заметили меня, да?

Как только лица касаются влажноватые клубы тумана, закрываю глаза. И продолжаю идти вслепую. С открытыми всё равно будет не лучше. Плюс, совсем нет желания видеть настолько близко, эту бледную, серо-желтую грязь. Предплечья охватывает нечто… много-щупальцевое?… – крепко, уверенно. В этот же момент – и теперь-то я уверен, это щупальца, мать их – такие же захваты появляются на ногах. Я не останавливаюсь, пытаюсь идти дальше. По шее, прямо под подбородком скользит нечто шершавое, делает резкий рывок и сдавливает горло. Да хрен вам! Превозмогая отвращение, делаю усилие, вырывая руки, затем хватаюсь за то, что душит. Дернув это вниз, отрываю от себя, и тут же впиваюсь в это зубами.

8

– Ай! Бл… – Дальше я не различаю. Уже после «ай», открываю глаза. И попадаю в настоящее слоу-мо. Речь растянута и звучит грубовато, но забавно. Ме-е-едленные движения и – смешные лица. В кино этим уже никого не удивишь, но всё равно смешно. А уж встретить такое в жизни…

Меня держат трое крепких парней. А я держу одного из них, зубами за чрезмерно волосатую руку. С ними девушка. Четыре. Я не доверяю… замечаю ещё одну девушку: пять, их пять, фух. Укушенный наконец-то вырывает свою руку. И вот эта пятая, девушка, дает мне со всего маху пощечину. И весь процесс от замаха до встречи с моим лицом – я наблюдаю весьма подробно. Хлясть. Слоу-мо обрывается.

– Ты ж нахрена меня укусил блин? – пострадавший сумел выдать фразу без ругательств, но дальше снова сплошные маты. Русские. Я расплываюсь в улыбке. Осматриваюсь: я на полу второй комнаты, в музее. Один из парней держит меня за ноги, второй за руки, вернее держали, сейчас они просто настороженно смотрят на меня, готовые, судя по всему, снова схватить. Отвесившая мне пощечину девушка присаживается передо мной на корточки и говорит:

– Ты очнулся? У тебя походу припадок был. Ты эпилептик?