Пражское солнце
Шрифт:
— Член партии не должен болеть, — сухо отозвался Иржи Давид.
— Я не член партии.
— Уже нет, — уточнил полицейский. — Партбилет у тебя отобрали за уклонизм. Но ты же честный чех, раз пришел сообщить мне о том, что затевается.
— Я не мог участвовать в грабеже, — вздохнул Иво Буриан. — Об этом и речи не было. Но я все-таки сомневался два дня, потому что, придя к тебе, я предал своего друга.
Кресло под комиссаром заскрипело.
— Два лишних дня. Но я постараюсь
Иво вдохнул дым и закашлялся. Перестав кашлять, он с беспокойством заметил:
— Нельзя закончить эту комедию? Я хочу сказать, не мог бы ты арестовать этих женщин и положить конец безумному плану?
— А твой друг Тубек? Его отпустить? Убийцу? Гангстера, которого разыскивает Интерпол?
Иво развел руками и покачал головой, волосы на которой были такими же светлыми, как и усы его собеседника.
— Он мой друг, мой старый боевой товарищ. Мое присутствие здесь выглядит бестактным, по крайней мере по отношению к нему.
— Мы здесь занимаемся делом, в котором нет места сантиментам, — остановил его полицейский.
— Я знаю, — согласился Иво Буриан, — но за сообщенные мною сведения вы могли бы оказать мне услугу: не выдавать Рихарда Тубека на Запад.
— Ты забываешь, что иногда нам приходится выдавать виновных в корыстных убийствах.
— Откажи. Это будет благодарность за мою услугу.
Толстый полицейский посмотрел на свою сигару, обжеванную с одного конца.
— Я говорил об этом с начальством. Принимая во внимание, что он — чех, они готовы согласиться не выдавать его.
Иво Буриан удовлетворенно кивнул, но комиссар остановил его резким движением.
— Не строй слишком больших иллюзий. Я даже спросил себя, не проиграет ли он при такой замене. В наших тюрьмах суровый режим.
— Может быть, — согласился Иво. — Но, по крайней мере, он останется в живых, а в Англии специально для него могут восстановить смертную казнь через повешение.
— И правильно сделают. Он убил полицейского, так ты мне говорил?
— Вернемся к англичанке, — предложил Иво. — Что ты решил, товарищ комиссар?
Тот посмотрел на него, на заваленный делами и уставленный телефонами стол, потом сказал:
— Наверху решили не останавливать операцию, а наоборот, довести ее до конца.
Иво Буриан подскочил, сигарета в его руках сломалась.
— Это невозможно! Это может стать опасным! Могут погибнуть невинные!
— Почему? — удивился его собеседник. — Англичанка ведь просила тебя достать оружие? Так вот, оно будет заряжено холостыми.
Иво открыл рот, но полицейский остановил его жестом.
— Мы хотим довести операцию до конца, с политической точки зрения это будет великолепно. Мы позволим им успешно
Сигара несколько раз вонзилась в пустоту с каким-то тщеславием.
— Это гигантское дело позволит нам продемонстрировать силу наших спецслужб, эффективность нашей полиции и гражданское мужество простого чешского гражданина. Это относится к тебе.
Сигара вернулась в угол рта комиссара и продолжила свой танец.
— Ты будешь вести себя как ни в чем не бывало и следить, чтобы тебя не раскрыли.
— Это подло! Я думал, что вы сразу же вмешаетесь! Но продолжать — значит предавать друга… друга, с которым я когда-то сотни раз рисковал жизнью… мне это противно.
— Но…
— Ты не можешь заставить меня продолжать! — возмутился Иво Буриан. — Улыбаться другу, которого предашь. Еще час назад я пытался разубедить их.
— Хватит!
Толстая рука Иржи Давида хлопнула по столу, подпрыгнула ручка. Голос его, напротив, смягчился, стал вкрадчивым.
— Давай оставим эту тему. Мы выполняем приказы руководства. Я прекрасно понимаю твое душевное состояние. Но придя ко мне, ты выполнил свой долг и оказал важную услугу родине. И прошу тебя…
В его глазах зажегся огонек, который он не пытался скрыть.
— …Не пытайся отговаривать друга. Иди до конца. Это приказ.
Его интонация опять стала суровой, мягкость исчезла из голоса.
— Мне поручено поздравить тебя. В очень высокой инстанции считают, что ты заслуживаешь награды.
Он поднялся, раскурил погасшую сигару и продолжил:
— В случае успеха операции ты получил бы целое состояние в конце концов. Может, сотни миллионов. А если выиграем мы… Ты получишь как специалист…
Давид склонился над листком бумаги.
— …две с половиной тысячи крон.
Не ожидая ответа, он сказал:
— А я — тысячу четыреста. Ты ведь мог и согласиться бежать. Думаю, они тщательно подготовили бегство.
— На вертолете, — ответил Буриан.
Толстяк-полицейский сделал жест одобрения.
— Неплохо задумано. С тобой у них могло бы получиться. Прими поздравления.
Он протянул Иво руку, которую тот пожал, привстав.
— А королевские сокровища? — вздохнул он.
— Пускай. Мы будем предупреждены об их «дне икс». Надеюсь, они начнут не сейчас?
— Нет. Англичанка возвращается в Лондон, чтобы все подготовить.
Комиссар проводил гостя до пропахшего табаком холодного коридора.