Предан(н)ая
Шрифт:
А ночью Юльке снился сон, как они с Сережей, который снова видит, шли по радуге в прекрасное далеко. Они держались за руки и шагали вперед по разноцветному полупрозрачному пути. Бесконечно счастливые тем, что вместе. И когда дошли до самой вершины, Юлька подняла голову, чтобы увидеть любимые и любящие черные глаза… но они вдруг оказались голубыми… как небо за спиной. А вместо Сережи ее держал за руку блондин-предатель, Сергей Николаевич…
Утром за ней снова заехала Васька и потащила на тюленетерапию. Потом снова сауна, массаж, салон, работа… Сегодня в офисе уже никто не упал ошеломленный Юлькиной красотой. Но она чувствовала, как как стало меняться отношение к ней в коллективе. Сотрудники все
А ее сейчас занимало совершенно другое. Привыкнуть к нагрузкам, оказалось очень сложно. Но она старалась. Ей хотелось быть лучшей для Сережи. И сейчас, благодаря Василисе, она знала, что нужно для этого сделать. Сережа — не помощник юриста, как Глеб. И то, что было важно для Светки и даже нее самой всего несколько месяцев назад, вдруг стало неактуальным.
Работа перестала быть способом заработать на жизнь, а стала местом, где Юлька занималась любимым делом. Походы по магазинам из тяжелых поисков вещи получше, но подешевле, превратились в удовольствие. Юльке неожиданно понравилось покупать платье не по поводу какого-либо мероприятия, а просто потому что оно сидело на ней идеально. А платью туфли, а то и сапоги, сумочку… И чаще всего по магазинам они ходили вдвоем с Василисой. Они, вообще, сдружились очень сильно и проводили довольно много времени вместе.
Неугомонная Васька после работы и больницы таскала ее по ресторанам, клубам и салонам красоты, которые стали местом сбора городской женской элиты. Юлька довольно легко влилась в новое общество, оказалось, что эти девчонки вполне нормальные. Обычные и совсем не заносчивые, как казалось раньше. С ними можно пошутить, посмеяться и, вообще, провести время довольно весело. Особенно если закрывать глаза на суммы, которые они все, и она в том числе, тратили на таких мероприятиях. Юльку спасало то, что это была карточка. Если б пришлось вытаскивать такую сумму из кошелька, ее жаба сошла бы с ума от жадности. А так… карточку отдала, карточку и вернули. А то, что списали оттуда сумму больше месячной зарплаты… ну… не видно же…
Сережа смеялся над ее размышления, говоря, что Юлька просто не понимает, деньги не главное в жизни. Главное, что ей нравится быть такой красивой, встречаться с девчонками… а деньги… ерунда. А вот их чувства — не ерунда. Вот это настоящее. То ради чего стоит жить.
И Юлька соглашалась. Да и как не согласиться, когда Сережа прав?
Когда его выписали, буквально через неделю после ошеломительного преображения, она даже не стала перевозить старые вещи. Сережа все равно, пользуясь тем, что Юлька наконец-то не ворочала нос, заваливал ее подарками. А еще он подарил ей такое кольцо к помолвке, что новые знакомые восторженно ахали. А вот Светка сказала, что ничего необычного. Простое колечко. С довольно крупным бриллиантом, который выглядит несколько вульгарно. А когда Юлька позвонила в следующий раз ответил Глеб. И сказал, что Светка беременна, а из-за ее новостей сильно нервничает, так что путь она оставит их в покое.
Честно сказать, обида на подругу кольнула сердце, но верная Василиса и новые друзья быстро заставили боль исчезнуть. Что же, может Светка и права, думала Юлька, ведь они теперь из разных миров. Теперь она точно знала это. И этот другой мир оказался ошеломительно волшебным.
Алексей Михайлович сдержал слово. И когда через две недели они уехали в Москву, Юлькина семья готовилась к переезду в двухкомнатную квартиру в городе. Да, не в центре, но зато рядом с поликлиникой, чтобы маме легче было туда ходить, и рядом с новой Федькиной школой. Братишка был счастлив, что будет жить дома, с мамой и папой круглый год. А отцу нашлась работа на стройке. Зарплата
Может быть, будь у нее время, Юлька задумалась бы о том, что произошло, но времени не хватало категорически. Ведь единственное в чем она насмерть стояла на своем — это работа. Уже решив, что ей придется уволиться и ехать с Сережей, все равно тянула с работой до последнего дня. И только тогда, когда Алексей Михайлович с женой и сыном заехали за ней, чтобы ехать в аэропорт, она в последний раз вышла из офиса.
Глава 69.
В Москве Сережа с Юлей надолго не задержались. Алексей Михайлович оплатил лечение сына в Ганноверском институте неврологии. Там Сереже должны были провести операцию по ведению стволовых клеток в пострадавшие отделы мозга. На данный момент этот метод еще был экспериментальным, но профессор уверял в его перспективности. И если это могло помочь восстановить зрение Сережи, случившееся из-за повреждения зрительных нервов, то попытаться стоило. Хуже не будет.
Пара недель в Москве были насыщены событиями. И отнюдь не прогулками по столице. Нет, эти дни Сережа и Юлька провели в больнице.
— Как же мне надоели эти больницы, Юль, — жаловался Сережа, — у меня такое чувство, что я уже всю жизнь здесь. И еще та слепота… как же хочется быстрее тебя увидеть… я так соскучился…
— Сереженька, — Юлька сидела рядом на очередной больничной койке, — все будет хорошо. Еще немного потерпи. А из Германии ты меня увидишь. Я уверена, Сереж. А, вообще, — добавила она смеясь, — а кто вчера, дома, говорил, что хочет меня рассмотреть? А? И не пропустил ни одного миллиметра моего тела, все «осмотрел» своими шаловливыми ручками…
— Юлька, — Сережа, прижал Юльку, опрокидывая прямо на больничную койку, и жарко зашептал на ушко, — ты меня провоцируешь? Я ведь прямо сейчас уже хочу повторить вчерашнюю ночь…
— Пусти меня, — хохотала Юлька, пытаясь вырваться, потому что Сережа начал щекотать ее, — пусти, Сережа! Ненасытный! Ты же мне спать не давал полночи. И вот опять?
— Ага, — улыбнулся он, — ты забываешь, Юлька. У меня теперь всегда ночь. И я всегда хочу тебя. И везде… Давай закроем дверь?
— Ты что? — возмутилась Юлька, — а вдруг придет кто?
— Например? — мурлыкнул Сережа, и чмокнул ее прямо в глаз. Уж куда попал, — кому мы нужны. Просто лежим и ждем результаты анализов. Ну, Юль… ну давай… обещаю, что буду ласковым и нежным…
— Ну, хорошо… но Сережка, отыграюсь я на тебе, когда приедем из Германии… ох и отыграюсь, милый…
И Юлька каждый раз не могла устоять перед его напором. Они любили друг друга как безумные, порой в самых неподходящих местах. Но это только добавляло пикантности.
Но в то же время, Сережа психовал, злился и нервничал из-за бесконечных обследований, и только Юлька могла уговорить его пойти на очередную процедуру. Тогда она поняла слова Алексея Михайловича о необходимости ее присутствия. Если бы ее не было, то он так никуда и не поехал бы, и лишился, возможно, единственного шанса вернуть зрение.
Они часто сидели вдвоем обнявшись и мечтали, что будут делать после успешного завершения лечения. Сережа обещал свозить Юльку в горд всех влюбленных — Париж. А Юлька рассказывала ему про красоту родного поселка и бесконечное счастье гулять вдвоем по узеньким лесным дорожкам. Они оба были уверены, что передовая медицина Германии сделает Сережу зрячим. Отзывы об этой клинике и успехах нового метода были весьма обнадеживающие.
И как только Юлька получила загранпаспорт и визу они, окрыленный надеждой, вылетели в Ганновер.