Предания старины Смоленской
Шрифт:
– При маменьке совсем другой «Ерофеич» получался. Это Агафоныч что-то с травами колдует, – Рачинский улыбаясь смотрел
«Ерофеича» много не выпьешь, и в ход снова пошли вишнёвка да сливянка. И потянулась причудливыми зигзагами нить долгого застольного разговора. Друзья вспоминали свою службу в армии, оба ведь отставные порутчики, обсуждали новости уезда да губернии, смаковали перипетии недавней удачной охоты. Акулов по своей должности был в курсе всех происшествий в Бельской округе. За разговорами время пролетело незаметно. Так что когда пристав достал свой серебряный брегет, стрелки показывали без четверти восемь вечера.
– Поеду
– Что, на ночь не останешься? Спальню я тебе выделю, Глашку, Машку или Парашку под бочок, а, Андрюша? А то и всех трёх сразу, – расхохотался гостеприимный хозяин.
– Всех трёх было бы заманчиво, – улыбнулся в ответ Андрей Иванович, – ну да не в этот раз. Надо мне дома появиться, разлюбезной моей женушке показаться. А то ведь в понедельник поутру раненько ехать на доклад к исправнику. Агафоныч, – прокричал он в сторону закрытой двери, – вели моему кучеру запрягать.
– На посошок, Андрюша, на посошок, – Рачинский разлил в рюмки остатки вишнёвой настойки, – с богом.
Конец ознакомительного фрагмента.