Преданный
Шрифт:
— Просто выслушай меня, — попросила я.
Практически стоя на коленях, я понимала, что унижаюсь. В этот момент мне было глубоко наплевать на собственную самооценку.
— Арина, чёрт возьми, мне не нужны твои слова, мне ничего от тебя не нужно! — крикнул он на этот раз яростнее, — убирайся на все четыре стороны. Мне наплевать на твоё долбанное чувство вины. Я не один из тех парней, кто посмотрит в твои красивые глаза и даст тебе ещё один грёбанный шанс. Сколько ещё шансов я должен тебе дать, чтобы каждый из нас понял, что между нами ничего не может быть?
Я старалась казаться
— А как же слова о том, что рядом со мной ты настоящий, или что я делаю тебя счастливым? — спросила я, мой голос сорвался на хриплый крик. — Это всё была ложь?
Егор горько усмехнулся.
— Давай не будем говорить о лжи в наших отношениях! Ты то уж точно победила в игре «Соври или умри», — он горько вздохнул и провёл рукой по непослушным волосам, теперь его голос стал более спокойным, вернулась то безразличие, — давай просто перестанем мучить друг друга.
— Но мы любим друг друга, — возразила я, теперь уверенная в своих словах.
Егор не стал это отрицать.
— Но любовь не должна приносить такой боли, — просто сказал он, глядя на меня своими печальными глазами.
— Любовь вообще ничего не должна, — ответила я голосом, который едва был громче шепота, — Тебе или кому-либо другому. Это мы все ей должны за то, что она даёт нам смысл.
И я сейчас говорю не только о любви к своему партнёру. Но и любви к самой себе, своей семье и друзьям. Любовь — это боль. Но ведь она и начало всех начал.
Егор закрыл глаза и горько вздохнул.
— Я устал от всего этого, Арина. Я устал бороться с твоими проблемами, когда ты сама этого не хочешь. Я устал бороться за твоё внимание или любовь. Я устал бороться за тебя, когда ты сама за себя не борешься. Тебе пора понять, как полюбить себе и остаться одной. Тебе нужно понять, что вовсе не нужен парень, чтобы ты была счастлива.
Я зажмурилась, когда на глаза навернулись слёзы. Я хотела быть сильной. Но хотеть и быть — это разные вещи.
Егор шагнул в мою сторону, будто подаваясь какому-то странному инстинкту.
— Ты свет, Арина, — произнёс он так, будто в его словах не было ничего необычного, — всё люди, окружающие тебя, это знают. Пора и тебе это понять. Я не хочу гасить этот свет, как делали всё другие парни до меня. Я больше не буду твоим запасным вариантом или парнем для секса. Я отпускаю тебя, чтобы ты сделала свой выбор.
Я покачала головой. Всё это, абсолютно всё, не имело никакого смысла. Он думал, что мог потушить огонь во мне, но это казалось такой абсурдной идеей, потому что он разжигал его во мне. Разжигал эту ужасную жажду жизни и заставлял любить себя. Каждый день с самого нашего знакомства.
— Мой выбор — ты, — прошептала я, шагнув к нему на встречу, — всегда был и всегда будешь.
На лице Егора отразилась боль.
— Пожалуйста, можешь мне врать о чём угодно, но только не об этом. Не давай мне пустую надежду и пустые обещания.
— Но это правда, — сказала я, обнимая себя руками, чтобы тело перестало трястись и опускаясь на
Вот в чём была правда. Это то, что ни Егор, ни Марат никогда не могли предположить. Я была рядом с Егором не потому, что больше никого не было, как он сам считал, и не из-за мести, как считал Марат, а из-за любви.
Я любила его с самого первого дня, как мы впервые встретились. Он был простым не испорченным мальчиком, который зашёл в нашу квартиру и глядел по сторонам таким взглядом, будто находился в дворце. Он был не таким, как другие друзья моих братьев, которые уже в шесть лет считали себя королями вселенной. Именно поэтому он и стал лучшим другом Марата. В шесть лет Егор показал мне, что есть другой мир, далекий от того, в котором я живу, не такой идеальный, но в нём есть замечательные люди с огромными сердцами.
Он смотрел на мир горящими глазами, хотел учиться, узнавать, куда-то бежать, общаться с людьми. Он был простым, и я не могла в него не влюбиться.
Я так часто слышала от людей о силе той любви, что он давал мне. Но никто, кроме Влады, не мог представить, что у меня тоже есть эта сила.
— Помнишь ты говорил о всех тех вещах, которым тебя научила боль, которую я принесла? Так вот, ты первым показал мне, что парни, которые тебе нравятся, могут предать. Ты научил меня сомневаться в себе одновременно с тем, что полагаться я могу только на себя.
— О чём ты говоришь? — спросил он.
Бедный, бедный Егор. Бедные, бедные все люди на земле. Каждый из нас влияет на других людей так сильно, что даже не может себе представить.
— Когда мне было четырнадцать, Марат разрешил мне прийти на одну из вечеринок, которые тогда для вас были нормой. Я надела красивое платье, завила волосы, в глупой надежде понравиться другу моего брата, в которого я была тайно влюблена с шести лет. Я надеялась, что он обратит на меня внимание и возможно даже заговорит. Я бы обязательно спросила у него, почему он перестал со мной общаться, хотя в детстве был влюблён. Но этот парень не обращал на меня никакого внимания, и моё маленькое глупое сердце сломалось, когда я увидела его с подругой моего брата. Они стояли в углу и целовались.
Поэтому я всегда ненавидела Катю. Не из-за её желания быть вместе с Маратом, а из-за одного единственного поцелуя с парнем, который должен был принадлежать мне.
— Хотела бы я сказать, что тогда поняла, что не могу ни на кого надеяться, но всё было не так. Я расплакалась и скрылась в одной из комнат. Там меня нашёл другой парень, он сказал, что видел причину, по которой я плачу, и попросил не расстраиваться из-за глупого парня, ведь все парни там хотели быть со мной. Он молча ждал, пока я выплакаюсь у него на плече, а потом рассказывал дурацкие истории, смеша меня до боли в животе. Тогда я не думала о нём, как о парне, он был мне другом.