Преданный

Мейсон Луна

Желчь поднимается к моему горлу, и я сглатываю.

Я поднимаюсь на цыпочки и шепчу ему на ухо: — Ты имеешь в виду тогда, когда ты меня изнасиловал?

Он крепче сжимает мои руки.

— Тебе никогда не сбежать от меня, Роза. Никогда.

Он отпускает меня и делает шаг назад, улыбаясь гостям.

Священник поднимает руки и начинает свою речь.

— Добро пожаловать на свадьбу Розы Франчески Фальконе и Данте Пьера Капри.

Я слышу шорох среди гостей. Мои глаза встречаются с ледяным взглядом Фрэнки. Его грудь быстро вздымается

и опускается, ноздри раздуваются.

— Роза? — спрашивает священник, протягивая мне карточку с текстом клятвы.

Я качаю головой и беру карточки. — Извините.

— Может быть, Вы начнете со своих клятв? — он делает легкий жест, приглашая меня начинать.

Я делаю вдох. Данте кашляет и кивает головой влево. Я слежу за его взглядом прямо на Луку. Его лицо беспристрастно. И это сейчас больнее всего.

— Я, Роза Франческа Фальконе, беру Данте Капри, — произношу я последнее слово так громко и отчетливо, как только могу. — В законные супруги себе. Обещаю почитать тебя во всем...

Я делаю паузу и поднимаю взгляд с карточки на Данте, который самодовольно ухмыляется мне. Он кивает к карточке.

— Продолжай, это звучит хорошо. Я написал это специально для тебя, милая, — он подмигивает.

—Я обещаю служить тебе. Полностью посвятить себя тебе…

Мои глаза пробегают по оставшейся части клятв.

— «Полностью отдать себя тебе целиком. Во всех смыслах этого слова. Я буду твоей рабыней. Ты будешь моим хозяином. Я отдаю тебе свою жизнь, и каждый…»

Кровь стучит у меня в ушах, зрение расплывается из-за слез.

Я роняю бумажки на пол.

Он наклоняется, поднимает их и снова сует мне в руки. Он обхватывает пальцами мое запястье и сжимает. Я пытаюсь отдернуть руку, но он не дает.

Мы смотрим друг на друга. Безмолвная битва.

Яркие красные пятна на его щеке делают все очевидным. Что бы я ни делала, Ева расплачивается за это. Черт, возможно, для нее уже слишком поздно. Теперь я должна бороться за себя.

— Я не буду этого делать, — у меня перехватывает горло.

— Тебе лучше в последний раз взглянуть на Луку, если это то, чего ты действительно хочешь, — насмехается он со злостью в глазах, нависая надо мной.

Точно так же, как он сделал это в ту ночь.

Я подношу руку к горлу, вырывая свое запястье.

Большим пальцем он приподнимает мой подбородок. Для зрителей это выглядело бы мило.

Наши глаза встречаются.

Я выбрала сражаться с Лукой.

Я оглядываю толпу – Фрэнки, Грейсон и Лука все здесь. Он не один. Я вдыхаю воздух.

Это мой последний шанс.

— Сокровище.

У Данте недоуменно приподнимается бровь.

— О чем, черт возьми, ты говоришь? Ты опять под кайфом? — шипит он.

Я поворачиваюсь к толпе, мой взгляд останавливается на покрасневшем Луке.

Он ошеломленно открывает рот. В этот момент все гости превращаются в туман.

Я вижу только его.

Я просто надеюсь, что этого будет достаточно.

Я больше не могу делать это одна. Я не могу спасти Еву, я не

могу спасти себя.

Мне нужен он.

ГЛАВА 74

Лука

Ярость поглощает меня, когда слово ‘Капри’ срывается с губ священника. Нижняя губа Розы дрожит. Фрэнки, сидящий в противоположном ряду, бормочет: — Ублюдок.

Я поворачиваюсь к Марии, которая смотрит прямо перед собой, не скрывая усмешки на своих больших губах.

— Сюрприз, — шепчет она.

Мое сердце бешено колотится. Я вырываю свою руку из руки Марии и вытираю вспотевшие ладони о брючины костюма.

Этого не может быть. Все это чертово время эти придурки подставляли нас. Я поднимаю голову, и водянистые глаза Розы встречаются с моими, умоляя о помощи.

Мое сердце замирает на секунду, когда ее губы приоткрываются, а голос срывается, когда она произносит единственное слово на этой планете, которое меняет для нас все.

— Сокровище.

Мое сердце колотится где-то в горле, когда я встаю. Взгляды толпы полностью на мне. Они ахают, когда я завожу руку за спину, кладя ее на рукоятку оружия.

— Сокровище, — повторяет она, на этот раз громче, с ноткой чистой безысходности.

Весь мой мир останавливается. Все вокруг меня меркнет. В жопу последствия. Я развяжу войну, чтобы защитить ее. Я отдам свою собственную жизнь, если придется.

Это ни с чем не сравнится.

Я надеюсь, что Энцо внимательно следит за этим, потому что наша армия должна прибыть с минуты на минуту.

Я достаю пистолет из кобуры и направляю его прямо на Данте.

— Ты кусок дерьма! — кричу я.

Он поднимает руки в знак капитуляции.

— Сэр, вам нужно... — священник поднимает ладони, вставая между Данте и Розой.

Направляя на него ствол, я опускаю его и указываю ему в грудь. — Я предлагаю тебе отступить. Сейчас не время для Бога и прощения. Я дьявол, и я здесь за местью.

Его губы сжимаются в тонкую линию, но он медленно отступает от подиума.

Держа пистолет нацеленным на голову Данте, я делаю шаг к Розе, обхватывая ее лицо ладонями. Она вздрагивает, когда снаружи церкви раздаются звуки стрельбы. Я смотрю в толпу, как все наши люди встают и разбегаются по залу. Это мы против них.

Спасибо, Энцо.

— Детка, все будет хорошо, — шепчу я, прижимаясь своим лбом к ее. — Я люблю тебя. Обещаю, у него никогда не будет шанса снова причинить тебе боль, — я прижимаю ее к себе и крепко обнимаю, затем переключаю свое внимание на Данте. — На колени.

— Лука. Не делай этого. Не ради нее. Ты видел, что я сделал с твоей мамой.

Мои ноздри раздуваются.

Ярость накатывает, грозясь разорвать меня на части.

— Ты гребаная пизда, — процедил я сквозь зубы, делая шаг к нему. На лице Антонио не было ни капли страха.