Преданья старины глубокой

Рудазов Александр

Отец Онуфрий, архиерей Тиборский не сгибался и перед великими князьями.

– Гореть тебе в геенне огненной, Антихрист!!! – исступленно прохрипел он, напирая на Кащея. – Что ты сотворил?! Что сотворил?!! Да как ты посмел, зелье бесовское?!!

– На колени перед царем, собака! – бешено хлестнул его нагайкой Калин.

– Не будет по-твоему, басурман!!! – ожег его гневным взглядом отец Онуфрий, вздрагивая от удара, но продолжая стоять. На черной рясе расплылась кровавая полоса. – Защити меня, Господь, силою Честного и Животворящего Твоего Креста, и сохрани меня

от всякого зла!!!

– Храбришься?! – фыркнул хан. – Ничего, не таких видали, да и тех ломали! Склонись!

Два батура навалились священнику на плечи, пытаясь опустить его на колени. Но в отце Онуфрии обнаружилась нешуточная сила, совсем не вяжущаяся с его внешностью немощного старика.

– Сказано в Писании – кого убоюсь, если Господь со мной?!! – яростно прокричал архиерей, резко разводя руки в стороны. Могучие татаровьины разлетелись, как сухие листья. – Иисусе Христе, Сын Божий, простри длань Твою, огради раба Твоего от козней Нечистого!!! Сам Господь надо мной защита, и нет страха в душе моей!!!

– Ну что ж, христианский пес, готовься тогда к смерти… – скрипнул зубами Калин. – Ну-ка, батуры мои, выведите-ка его в поле, да потренируйтесь в стрельбе – посеките его стрелами калеными!

– Нет, – послышался замогильный голос. – Оставьте его… пока что.

Татаровьины послушно отступили, низко кланяясь бессмертному царю.

Кащей смерил гордого архиерея ледяным взглядом и сухо произнес:

– Забавно. Так значит, ты и меня не боишься?

– Тебя ли мне бояться?! – презрительно процедил, чуть ли не сплюнул отец Онуфрий. – Я – слуга Господа, и нет силы превыше Его!!! Что ты можешь мне сделать, нехристь сатанинская?!

– Убить.

– И всего-то?! – едва не расхохотался архиерей. – Пугай сим татарву свою поганую – истинно верующему смерть не страшна!

– Забавно, – проявил легкую заинтересованность Кащей. – А что насчет пыток? Я могу заставить тебя молить о смерти, поп. Хочешь?

– Тело мое ты волен истерзать, ибо сила за тобой, – не стал спорить отец Онуфрий. – Но тело – это лишь грешная тленная оболочка. Муки плоти – ничто! А дух мой крепче стены каменной!

– Не слишком удачная аналогия, – указал на развалины Ратича Кащей. – Как видишь, каменные стены передо мной не устояли.

– Но дух мой – устоит!

– Может, проверить? – задумался Кащей. – Хек. Хек. Хек.

Старик в короне взвесил на руке перун-громобой, нацелился в отца Онуфрия… но в последний миг перевел прицел чуть правее, испепелив какого-то мальчишку. Тот только вскрикнул и упал почерневшей головешкой. В воздухе запахло жареным мясом.

Лицо священника резко осунулось и заострилось. Только чудовищным усилием воли он удержал себя в руках – гнев, клокочущий в душе, требовал броситься и задушить проклятого палача голыми руками. Однако разумом отец Онуфрий прекрасно понимал, что ни малейшего проку от этого не будет – так просто Кащея не убьешь…

Тот некоторое время смотрел на священника, а потом пожал плечами, и перун ударил еще одной молнией. Теперь погибла юная девушка.

– Да воскреснет Бог, да расточатся враги Его!!! – все-таки не

выдержал отец Онуфрий.

Архиерей выставил перед собой тяжелый медный крест и бросился на Кащея, лелея нешуточную надежду, что символ святой веры заставит это отродье Сатаны рассыпаться на месте. Однако бессмертный царь одним быстрым движением вырвал крест, а другим – швырнул наземь его владельца.

– Забавный предмет, – посмотрел на взятую добычу Кащей. – Полагаю, он должен был как-то мне повредить?

– Ты… ты…

– Сожалею, что разочаровал, – отбросил прочь крест Кащей. На ладони у него остался белый след, точно от ожога, но тут же исчез. – Боюсь, я не имею отношения к тому, кого казнил Понтий Пилат. Символ Распятого мне не страшен.

Отец Онуфрий с трудом поднялся на ноги, отряхнул рясу и глянул на Кащея исподлобья, с неутолимой злобой. Старческие пальцы мелко дрожали от бессильного бешенства.

– Теперь нам убить его? – нетерпеливо спросил Калин.

– Нет, – отстранил его Кащей. – Не нужно. Я оставлю тебя вживе, поп. Но ты выполнишь одно мое поручение.

– Никогда!!! – мгновенно вспылил отец Онуфрий. – Диавольское отродье, да я даже ради спасения души не стану тебе служить!!!

– Дослушай вначале. Мне нужно, чтобы ты отправился к великому князю Глебу и в подробностях рассказал ему обо всем, что здесь произошло.

Архиерей несколько смутился. Он почесал переносицу, помялся, а потом крайне неохотно ответил:

– Это я сделаю. Но не потому, что ты так велел!.. – торопливо выкрикнул он. – Потому, что я это и так бы сделал, и без тебя!

– Само собой, – безразлично согласился бессмертный царь.

– Можешь не сомневаться, князь узнает о том непотребстве, что ты учинил! – зло прошипел архиерей. – Десять тысяч невинных душ!.. десять тысяч!..

– Невинных душ не бывает, – холодно возразил Кащей. – Впрочем, это не имеет значения. Надеюсь, у тебя хорошая память, поп? Мне бы не хотелось, чтобы ты что-либо позабыл.

– Будь надежен – ничего не позабуду! – прохрипел отец Онуфрий. – Ответь, Антихрист, зачем тебе это понадобилось?! Зачем?!! Ты разграбил город, ты взял богатую добычу – для чего нужно было столько бессмысленных смертей?! Господь Вседержитель, да что ты за Сатана такой?!! Для чего ты не взял людей в полон?! Для чего превратил Ратич в руины?!!

– Мне так захотелось, – равнодушно ответил Кащей. – Это недостаточно веская причина для тебя?

– Недостаточно!!!

– Что ж, изволь, я объясню. Вы, русичи, расселяетесь все шире, становитесь все многочисленнее. Ваши земли уже вплотную граничат с моими. И наше соседство не назовешь добрым. Вы боитесь и ненавидите меня – но против этого я ничего не имею, бойтесь и ненавидьте сколько угодно, мне это даже приятно. Но вы еще и смеетесь надо мной – и вот это меня нисколько не радует. Ваши сказочники и кощунники рассказывают про меня глупые истории, выставляют юродивым, скоморохом, жалким кукольным злодейчиком. Но я был здесь царем, когда ни вас, ни вашей Руси не было даже в задумке. Я терпел вас очень долго. Однако сегодня мое терпение закончилось.