Предатель крови
Шрифт:
Вельстил уселся на краю кровати.
Дармута скоро убьют, и тогда у Лисила уже не останется других путей поиска родителей. Он покинет Веньец, а вслед за ним и Магьер. Но сейчас… сейчас за ней охотятся солдаты Дармута, а она сама добровольно направляется в резиденцию тирана.
— Идем немедленно! — повторил Чейн. — Или вслед за ними в лес, или…
Вельстил покачал головой и снизу вверх провел ладонью по лбу, откинув волосы.
— Нет. Если они и впрямь отыщут место, где заканчивается этот пресловутый ход, мы не сможем пройти вслед за ними туда незамеченными. Я пойду в кордегардию у моста и скажу, что у меня есть сведения
Чейн молча уставился в темный угол комнаты. И без слов было ясно, что все его мысли сейчас целиком занимает не безопасность Магьер, а спасение Винн.
Выбраться из города оказалось совсем не так сложно, как ожидала Магьер.
Она заплатила хозяину конюшни за содержание Толстика и Фейки, сложила вещи в фургон, затем туда же забрались четверо людей и пес. Они надвинули пониже капюшоны и ехали по ночным улицам, почти не привлекая внимания. Один только раз их попытался остановить небольшой армейский патруль, но барон Милеа откинул капюшон и властно велел солдатам убираться прочь. Сержант, возглавлявший патруль, почтительно склонил голову и знаком отозвал своих подчиненных.
Первым делом они заехали в «Бронзовый колоколец». Эмель поднялся к себе в номер, а Магьер и все прочие вместе с фургоном остались дожидаться его на соседней с трактиром конюшне. Магьер слегка удивилась, когда барон вернулся с дорожным сундуком и несколькими туго набитыми мешками.
Он собрал все свои вещи.
Заспанный хозяин конюшни вывел баронского коня и еще одну лошадку, с дамским седлом на спине — очевидно, для Хеди Прога. Ни солдат из личной охраны, ни слуг Эмель с собой не привел.
Это лишь подтвердило догадки Магьер. Эмель намеревался бежать вместе со своей любовницей, скорее всего через стравинскую границу. Магьер в своей жизни довелось повидать немало пустоголовых и напыщенных аристократов, и сейчас ей странно было видеть, что в этом краю, где сам воздух пропитан страхом, нашелся нобиль, который готов ради кого-то отказаться от привычного образа жизни.
Эмель один за другим забросил холщовые мешки в фургон. Затем он взглянул на Магьер.
— Стражники у городских ворот высматривают смуглого мужчину с белыми волосами. — Он даже не посмотрел в сторону Лисила, но лицо его на миг исказила гримаса отвращения. — Теперь они будут искать еще и черноволосую женщину с волком. Брета тоже кое-кто может опознать. Я поеду на козлах вместе с тобой, а вот остальным надо спрятаться.
Эмель протянул Магьер шерстяное платье, и женщина недоуменно уставилась на него.
— Хеди меньше тебя ростом, но, я думаю, ты сумеешь натянуть это платье, — прибавил он. — И сойти за нее, по крайней мере, если набросишь сверху плащ. Стражники у ворот не решатся о чем-то расспрашивать нобиля, который увозит из города хорошенькую женщину.
— Надо же, как выгодно быть лизоблюдом Дармута! — почти прошипел Лисил.
— Уж лучше лизоблюдом, чем карманным палачом! — ядовито огрызнулся Эмель.
Лисил приподнялся, но не сказал ни слова, лишь ответил Эмелю таким же ненавидящим взглядом.
— Уймитесь, вы оба! —
Магьер не знала, что именно известно барону о прошлом Лисила. Если Эмель и восемь лет назад был приближен к Дармуту, он наверняка подозревал, чем именно занимаются Гавриел и Нейна, а стало быть, и их сын.
Она расстегнула пояс с ножнами, положила саблю под козлы и взяла у Эмеля платье. Ей было наплевать на то, чем все это может закончиться. С той самой минуты, когда схватили Винн, все пошло вкривь и вкось. С тех пор как они ступили на землю Войнордов, Лисил стал сам на себя не похож, и даже когда он молчал, притворяясь сдержанным и хладнокровным, Магьер чуяла его боль. И вот теперь они доверили свою жизнь и жизнь Винн одному из приближенных слуг Дармута и двуличному шпиону, питающему слабость к кошкам.
— А ты разве никого не берешь с собой? — спросил Брет у Эмеля. — Стражники могут счесть странным, что ты покидаешь город без свиты.
— Поездка со свитой — это скорее всего поездка по политическим делам, — ответил Эмель. — Зато одинокий нобиль, сопровождающий женщину, даст солдатам повод похихикать вволю — и только. Они заключат, что я решил поразвлечься, но для меня сейчас существует только одна женщина — Хеди.
Магьер выбралась из фургона и проскользнула в крайнее стойло конюшни. Вначале она попыталась натянуть платье поверх своей одежды. Платье тотчас застряло на доспехе, так что пришлось его снять и повторить попытку. Безуспешно. Магьер стянула с себя шерстяной свитер, затем пришлось избавиться и от рубашки. Женщина задрожала от холода, беспокойно поглядывая поверх перегородки стойла. Оставив на себе только штаны и сапоги, она через голову натянула платье. Оно было слишком коротко и едва сходилось спереди, но если закутаться в плащ да вдобавок прикрыть ноги одеялом, — сойдет.
Вернувшись к фургону и затолкав свою одежду под козлы, она достала из фургона одеяло и положила его на сиденье. Лисил, Брет и Малец укрылись под холщовым полотнищем в задней части фургона. Эмель сдвинул туда же свои мешки, чтобы снаружи казалось, что фургон нагружен доверху.
— Проклятье! — прошипел из-под полотнища Лисил. — Как же мне обрыдло прятаться!
— У нас нет выбора, — прошептала в ответ Магьер и взобралась на козлы рядом с Эмелем. — А теперь в последний раз говорю: помалкивай!
Она набросила одеяло на колени, прикрыв чересчур короткое платье. Взяв вожжи, Эмель тронул лошадей, и вскоре фургон уже катил по главной улице Веньеца.
Когда выезжали из аристократического квартала, Магьер оглянулась — удостовериться, что Лисил не высунулся из укрытия. Слева, на краю зрения что-то блеснуло, и женщина резко обернулась.
Она пристально вглядывалась в дома, мимо которых ехал фургон. Может быть, это просто свет редкого уличного фонаря сверкнул, отразившись в чьем-то окне?
И опять слева, далеко позади мелькнула краткая вспышка.
— Останови фургон, — шепотом бросила Магьер. Эмель натянул вожжи.
— В чем дело?
Магьер вглядывалась в ряд домов — двухэтажный трактир, пара зданий неизвестного назначения, мастерская дубильщика. Окна во всех домах были темны — ни света, ни движения. Ей стало неловко оттого, что поддалась глупым страхам.
— Да ни в чем, — сказала она. — Поехали.
Эмель нахмурился, оглянулся назад, на пустынную улицу, и тряхнул вожжами.