Предатель жребий не бросает
Шрифт:
– Что вы тут за бюрократию к нам из России завозите… Одни пленника без документов отдавать не желают, другие героин отдать не желают… Я веду следствие по этому делу… Это мои вещественные доказательства… Вы понимаете это? Как сотрудник милиции, вы обязаны знать такие тонкости…
– То есть вы хотите сказать, капитан, – долговязый майор Яковлев, до этого вежливый, почти услужливый, проявил вдруг твердость даже в голосе, – что документов на передачу груза у вас нет? Я правильно вас понял?
– Да никогда мы никаких документов в подобных делах не оформляем. Я просто утром отвезу груз на уничтожение, и все… Составим акт и забросаем все мешки в топку
– Тогда давайте здесь акт составим и забросаем их в нашу печку… – предложил Яковлев. – Печку растопить недолго…
– У нас нет права на уничтожение…
– А у меня нет права передать вам груз по вашему требованию… – твердо сказал майор.
– Но вы же подвергаете груз опасности. Боевики могут захватить его…
– Здесь он в большей безопасности, нежели в вашей машине… Поверьте мне… Я вам предлагаю вернуться утром с документами, и тогда не будет никаких проволочек. Мы передадим груз. Если будет прямая угроза его потери, мы всю партию героина взорвем… Груз уже заминирован… Советую вам поторопиться… Бандиты могут прийти не ночью, а завтра днем… Вам бы лучше успеть съездить в Грозный и вернуться с документами… И с соответствующей охраной… Такой груз надо хотя бы в сопровождении БТРа отправлять… А лучше вертолетом…
Капитан махнул рукой, понимая, что забрать партию героина ему не удастся, сказал что-то по-чеченски, причем фразу длинную и, заметно было, экспрессивную – ругался, похоже, хотя ругаются чечены чаще по-русски, потом, круто развернувшись, пошел к двери…
Пора бы по времени было уже и подполковнику Разину со своей командой объявиться. Но лязга быстрых гусениц БМП, сколько долговязый майор Яковлев ни выходил на крыльцо, он уловить в ночной тишине не смог.
В очередной раз они вышли к порогу втроем. Яковлев даже за порог, а майор Ялаев со старшим лейтенантом Сулеймановым в дверном проеме застряли. Курили там и не хотели, чтобы огонек сигареты притянул со стороны пулю.
– Двадцать три сорок… Многовато… Может, этот суровый подполковник сгоряча бухнул, а потом передумал? – глядя на часы, спросил старший лейтенант Сулейманов. – Он еще днем спешил побыстрее отсюда убраться…
– Или его отговорил еще более суровый майор… Тот… С плечами… – добавил майор Ялаев. – Кому нужно лишний груз на плечи взваливать… Даже на такие плечи, как у этого майора… Посовещались и вернулись…
– Груз никому не нужен, согласен, но я не отговаривал командира, как и не уговаривал… – вдруг раздался голос из-за угла.
До угла два шага. Оттуда вышли капитан Ростовцев и майор Паутов.
– Как так вы?… – растерялся долговязый майор Яковлев и в растерянности даже вопрос до конца выговорить не смог.
– Пешком… – сказал подполковник Разин, выходя из-за другого угла со старшим лейтенантом Парамоновым, который на ходу просматривал недалекий сквер через ночной прицел «винтореза». – Кое-где ползком… Часовые ваши, можно сказать, спят, видят подходящих только с двух метров, пора, значит, им на пенсию… Но вас, к счастью, пока еще полностью не окружили. Хотя разведчики боевиков уже прошли по периметру и блокировали одну из улиц. Сейчас, должно быть, докладывать своим командирам будут… Мы их пока не тронули, никуда они не денутся. Пусть доложат и пусть вместе соберутся в большем количестве…
Яковлев сразу посерьезнел и даже покраснел за своих часовых. Действительно, армейской выучки даже на посту менты никогда не показывали. Ни местные парни, ни прикомандированные…
– Они уже… – начал
– Они здесь… Как я и предполагал, в качестве базы выбрали тот самый дом, который я предлагал вам заминировать. Вы не захотели, хотя сразу бы упростили себе ситуацию, уничтожив всю руководящую верхушку банды и на треть уменьшив общую численность.
Это был укор профессионала непрофессионалу, взявшемуся выполнять обязанности профессионала. И потому укор не был слишком жестким.
– Желания не всегда совпадают с возможностями… – ответил долговязый майор Яковлев известной крылатой фразой.
Подполковник Разин показал, что с крылатыми фразами он тоже знаком:
– Кто хочет дело сделать, ищет пути, кто сделать не хочет, ищет отговорки… Итак, майор… У нас с вами обстановка не слишком перспективная, и потому она требует единоначалия. Командовать операцией желаете, как я понимаю, вы? – Вопрос прозвучал вовсе не в утвердительных тонах. И командир группы спецназа ответ, кажется, знал заранее.
– К сожалению, я не военный, – Яковлев руками развел. – И с удовольствием уступлю право командования специалисту, кроме того, старшему по званию.
– Резонно, – согласился подполковник. – В таком случае пройдем в помещение, которое вы посчитали непригодным для обороны… Есть там комнаты без окон?
– Дежурка… – ответил Яковлев. – И камеры…
– И женщин там нет… – сказал конченый бабник Парамонов.
– При чем здесь женщины? – не понял Яковлев.
– Не обращай внимания, майор. – Приняв командование, подполковник перешел на «ты». – У нашего снайпера присказка такая…
Он двинулся вслед за ментом в небольшую комнатушку и сразу нашел стол, за который сел, показывая, что он теперь местный начальник. Хотя бы начальник на время.
– Карту поселка надо…
Яковлев сразу вытащил планкарту из планшета и раскрыл перед подполковником.
– Вот здесь – мы… – ткнул пальцем.
Разин склонил голову, всматриваясь в очертания улиц и кварталов, но тут, видимо, получил какое-то сообщение по «Подснежнику», прижал наушник пальцем к уху и посмотрел на офицеров своего окружения.
– Я – Волга, понял… Значит, Бакенщик, делаешь так… Точно это пришел последний? Их всего четверо было… Хорошо… Я понял… Рассчитай время… Сколько он там говорить будет… После этого звони… Но не торопись… Они могут по комнатам разойтись… Надо, чтобы вместе собрались… Потом уже накройте всех, кто рядом… Плотно… И направляйтесь к скверу, но близко не подходите… Потом я дам ориентиры…
Майор Паутов несколько раз кивнул, соглашаясь с командиром, словно слышал разговор и все понял. Впрочем, он его, наверное, слышал, как понял Яковлев, потому что Паутов имел точно такой же наушник в ухе и микрофон около рта. Капитан Ростовцев со старшим лейтенантом Парамоновым вообще никак не реагировали на сообщения и приказы командира, хотя тоже должны были все слышать. Только менты разговор не слышали, и потому не поняли, о чем речь идет. Но сам подполковник, только что картой заинтересованный, смотрел уже не на нее, а на часы. Точно так же, как и его офицеры. И только через две с небольшим минуты со стороны кварталов частных домов донесся гулкий и долгий звук сильного взрыва. Ночью подобные звуки особенно хорошо слышны, и не только потому, что темнота способствует техногенной тишине, но и потому, что ночью человеческое ухо работает, оказывается, по-другому, в особом нервном режиме. Долговязый майор Яковлев недавно читал об этом. И потому сейчас от звука взрыва вздрогнул.