Предатель
Шрифт:
Игорь ломится через кусты. Ему и в голову не пришло остаться со мной. Или хотя бы перед бегством долбануть по оркам каким-нибудь парализующим спеллом. Козел. Но нет худа без добра – теперь я совсем один и полностью свободен.
А вот и орки. Вполне очухавшиеся и сообразившие, кто виновник торжества.
Все шестеро прут на меня с топотом и гоготом. Вожак теперь позади, одной лапой он держится за грудь – хорошо его мальчишки приложили. Но он по-прежнему в строю и может руководить. Сквозь дикий гвалт – дракон уже не шипит, а воет, как сирена, – пробивается леденящий кровь боевой клич орков. И чармить сейчас эту команду все равно
Пришельцев начнет плющить секунд через пятнадцать-двадцать. Вполне достаточный временной отрезок, чтобы догнать меня и съесть. Хотя, возможно, я утрирую – они жрут только сильных противников. В знак уважения, так сказать.
У меня за пазухой «глок-18», и первая реакция моя вполне человеческая – хлестнуть по врагу длинной очередью. Снова тело шалит, опережая события. Чистокровного воина-орка двумя-тремя пулями не завалишь, ему подавай все десять, да еще и точно в нервные центры. В Иррэйне я видел орков, утыканных арбалетными болтами с ног до головы, – и они еще шевелились. Причем это были не подготовленные бойцы, а всего лишь фермеры: эльфы крестьянское восстание подавляли.
Поэтому я задерживаю руку в сантиметре от кобуры и мгновенно кастую самый большой файрболл, какой только могу из себя выжать. Обратным движением той же руки, тыльной стороной ладони, отшвыриваю этот огненный мяч в середину орочьего строя. И, не дожидаясь шоу, бегу.
Позади визжат. Как свиньи на орочьей ферме. Точно кабанчики в момент кастрации. Хорошо визжат. И далеко. Значит, мне удалось противника сбить с ног и капитально прижечь. Я уже выскочил за границу зоны, накрытой «смывкой», и не могу точно определить, начало орков плющить или пока нет. Но то, что они больше не опасны, – сто процентов. Тем не менее я бегу. Во всю дурь. Как бежали только что ушибленные очередным перевоплощением Кони Ирумана, будь они трижды неладны.
Не знаю, как это у коней, но меня ноги выносят точнехонько к винному магазину.
Смешивать коллег-полукровок с дерьмом оказывается поздно. Пока я добираюсь к себе и подлечиваю спиртным расшатанные нервы, Игорь успевает смотаться на Фирму и смешать с дерьмом меня. То есть наврать, будто я вел себя некомпетентно, с неоправданным риском и превышением данных мне полномочий. Я даже не могу толком отчитаться – едва заслышав по телефону мой голос, шеф службы безопасности поднимает такой крик, что остается только бросить трубку и налить еще. Ближе к вечеру звонит Витька:
– Ну что, колдун, обделался?
– Обделался дракон. Слушай, Виктор, как его смогли протащить к нам, а? Ведь стационарные зоны перехода закрыты.
– Главное не как. Важно – зачем.
– Атака на наш центральный офис с крыши? Не вижу смысла.
– Угадал. Скажу по секрету – на Фирме никто его не видит. Но орки ведь тупые, мало ли что им в голову взбрело. Ладно, слушай. Тебя временно переподчинили мне. Понял? Ты теперь мой.
Я протягиваю руку и наливаю. Так, чтобы Витька слышал бульканье.
– Хватит пить, – говорит Витька. – Это ты под Игорем ходил в своей любимой ипостаси. Вечно молодой, вечно пьяный. А у меня – завязывай.
– Угу, – отвечаю я и пью.
– Слушай приказ. Сидишь дома в полной готовности. И по первому свистку отправляешься на дело. Учти, резать дракона придется в момент выгула. Он наверняка будет под хорошей охраной. Так что давай прокачивай скиллы [3] ,
– М-м… На дракона я, друзья, выйду без испуга. Если с другом буду я, а дракон без друга… Ты меня что, на смерть посылаешь, Виктор?
3.
Скилл (англ. skill) – умение, способность. «Качать скиллы» – наращивать показатели умений (жаргон любителей ролевых игр).
– Справишься… колдун.
Я тяжело вздыхаю и снова тянусь за выпивкой.
На этот раз – слегка дрожащей рукой. Нервное. Должно пройти.
– Почему его просто не затэймить [4] ? – со слабой надеждой в голосе подаю идею я. – Вырубить хозяев, а дракона прибрать к рукам? Что, слабо?
– О-о, до чего же ты глупый! Сразу видно: «четвертушка». Стрелку перевести надеешься? Хрен тебе.
Это он меня позлить хочет. А я вот не стану злиться.
– Драконы по второму разу не тэймятся, – лекторским голосом объясняет Витька. – И потом, нам тут живой дракон на фиг не нужен. Так что извини, колдун, а придется тебе его резать.
4.
Тэймить (англ. to tame) – здесь: приручать.
– Хорошо, – говорю я покорно. – Нам, татарам, конгруэнтно: что трахать, что резать, лишь бы кровь текла. Спасибо – не шинковать.
– Значит, сиди и жди команды. Мои люди сейчас ищут, куда его перепрятали. Как только найдут – твой выход. И учти, за тобой обязательно будут наблюдать. Так что без фокусов, колдун.
– Какие уж тут фокусы… Ты в курсе – у него сломан хвост?
Витька в ответ только фыркает.
– Ты что думаешь, я не в состоянии найти в городе дракона?
«Черт тебя знает, что ты в состоянии», – думаю я. Витька по драконам работал, когда учился в Иррэйне. И сдавал, между прочим, самоубийственный экзамен. Я решаю сменить тему и, если получится, слегка подлизаться к бистмастеру. А то еще затаит обиду и однажды натравит на меня со спины какого-нибудь… пуделя.
– Виктор, скажи, пожалуйста, а это правда, что говорят про драконью кровь?
Он начинает смеяться, громко и обидно:
– Колдун… Ты действительно колдун. Совсем дикий. Не вздумай! Наоборот – бутылку воды положи в карман и сразу же после вымой руки.
– Почему?
– Ты представь, в каких условиях эта ящерица растет. По уши в грязище и жрет все, что шевелится. Думаешь, почему говорят, будто у них зубы ядовитые? Потому что это не лишено смысла. Они до того грязью заросшие, что точно ядовитые. А какая мерзость в драконьей крови плавает, это вообще неописуемо. Дракону-то по фигу. А тебе конец.
– Но ведь орки…
– Ты страшно глупый, колдун. Орки сами наполовину лягушки. Может, у них драконья кровь и вызывает какие-то изменения, да… Но для тебя это верная смерть… Ой, знаешь, а я передумал!
– То есть?
– Потом, когда дело сделаешь, разрешаю в драконьей крови умыться. Можешь даже ее выпить. А то ведь ты на фирме всем до чертиков надоел. Лично я тебе венок пришлю. С ленточкой. Ага?
Некоторое время я молчу, тяжело дыша, чтобы не сказать лишнего. А потом, еще покорнее, чем раньше, сообщаю: