Предателей казнят без приговора
Шрифт:
– Дословно, – ответил тот.
– Будем менять позицию? – спросил Кравцов.
– Сейчас… – я повернулся к возвращающимся Коле и Сергею.
– Дернул, точно олимпийский марафонец, – проговорил Николай, демонстрируя минимонитор прибора обнаружения. – Как видите, больше никого в обозримом радиусе нет.
– Значит так… – произнес я. – Легче всего подать сигнал бедствия и бежать отсюда. Но мы спецназ ВДВ и существуем не для того, чтобы… Вопросы есть?
Мои подчиненные молчали. Ведь в самом деле, спецназ ВДВ существует не для отступления и воп– лей о помощи.
Да, каким-то образом полковник Анд узнал о нашем десанте
Ко всему прочему лично мне очень не хотелось возвращаться. Вдруг официантка, научившаяся метать ножи, не успокоилась? Да и поставленную задачу я привык доводить до конца. Тем более, достаточно выполнимую. Похоже, мои подчиненные считали так же. Команду генерал Леонтьев подобрал мне на совесть.
– Ни-ко-го! – по слогам произнес Коля, глядя на монитор прибора обнаружения.
Мы поднялись в горы, при этом хоть и несколько отдалились от поставленной цели, но зато теперь имели хороший обзор сверху.
– Отбой, ребята, – отдал я столь долгожданную для всех команду.
Глава 3
Временный лагерь был оборудован нами быстро и на совесть. Проснувшись утром, я первым делом сменил всю ночь карауливших наш сон Водорезова и Кравцова. Сделав пару-другую специальных упражнений, решил побриться. Настроение было лучше не придумаешь. Все вновь четко и ясно. «Вон в том направлении война! Мы туда идем и по мере возможности воюем!» Полковник Анд ждет нас?! Очень хорошо, мы к таким вещам привычны. Ждет-ждет Андриан Куприянович, потом не выдержит и сам к нам придет. Мы же за это время подготовим угощение… Я уже ясно представлял намеченный мною план действий, взялся за бритву, хотел было достать крем-пену для лица, как вдруг…
На моей ладони сам собой очутился черный, до отвращения знакомый кружок из плотной бумаги.
ЧЕРНАЯ МЕТКА.
Он вывалился из пакета с бритвенными принадлежностями, который я накануне упаковывал лично. Стараясь ничем не выдать волнения, я осторожно огляделся. Никто из бойцов не наблюдал за мной. Коля и капитан Кравцов легли отдыхать, их сменили Дятлов и Серега. Степаныч брился, переводчик Игорь готовился к завтраку… Перевернув кружок, я обнаружил два слова, написанных большими печатными буквами: «СМЕРТЬ УПЫРЮ». Вот тебе и длинноногая официантка… Что теперь думать и, главное, ЧТО ДЕЛАТЬ? Чертовщина какая-то. Однако «черную метку» я получил от кого-то из своих. Да, да, ее подложил мне кто-то из вверенных мне офицеров… Что делать? Спросить в открытую? Поднимут на смех, да и «охотничек» мой, конечно же, не сознается. Не для того он это все затеял… А для чего?
Ответа на этот вопрос у меня не было. Кто Упырь? Если Упырь в его понимании я, то меня легче было грохнуть в Москве. У «охотника» такая возможность была. Или здесь, но без этого дурацкого предупреждения…
А ведь он не хочет убивать
Но он хочет вымотать мне нервы и спровоцировать. Да, спровоцировать на что-то… Провоцируют – не провоцируйся, так меня учил тренер по боксу в областной спортшколе. Поэтому буду вести себя как ни в чем не бывало. А вот за остальными своими бойцами послежу повнимательней… Намылив физиономию, я начал неторопливо бриться. Затем вместе со Степанычем и Игорем мы углубились в изучение карты местности, чем и прозанимались вплоть до самого обеда. Коля и Кравцов к этому времени выспались, и вот около двух часов дня по местному времени весь личный состав моей боевой группы собрался за походным обеденным столом. Трапеза проходила молча. То ли мое тревожное настроение передалось подчиненным, то ли у бойцов шел процесс африканской акклиматизации, но мои подчиненные были сейчас какими-то хмурыми.
– Старший лейтенант Дятлов! – с напускной строгостью окликнул я Владислава.
– Слушаю, Валентин Денисович! – дернувшись, точно чего-то испугавшись, отозвался Влад.
– Приказываю вам рассказать анекдот, – с той же напускной строгостью продолжил я. – Про Африку и ее обитателей.
– Слушаюсь, – как-то натужно улыбнувшись, проговорил Дятлов. – Поймали людоеды трех белых – русского, американца и француза, привели к своему вождю. Вождь говорит, что если они назовут число, которое он не знает, то им сохранят жизнь. Американец говорит:
– Триллион.
– Это я знаю, – говорит вождь. – Сожрать!
Француз говорит:
– Секстиллион.
– Это я тоже знаю. Сожрать!
Приходит очередь русского.
– До х. я, – говорит русский.
Вождь отзывает его в сторонку и тихонько говорит:
– Скажи мне, чтобы мои не слышали, сколько же это будет – «до х. я»?
– Ровно в семь раз больше, чем до еб…й матери.
Я рассмеялся, остальные выдавили из себя какие-то кислые ухмылки. Как-то не смешно получился у Дятлова анекдот. Как были мои бойцы хмурыми, так и остались.
– Мужики, давайте в открытую! – проговорил, нарушив затянувшуюся мрачную паузу, Григорий Степанович. – Чья это работа?
С этими словами Нефедов раскрыл свою широкую ладонь, на которой лежал черный бумажный кружок размером с олимпийский рубль.
– Еее… – только и произнесли остальные, включая меня.
– Любуйтесь, – зло, по волчьи, рыкнул Серега, протянув дяде Грише точно такой же черный кружок.
Молча представил обозрению свою черную метку Коля Водорезов. Усмехнувшись, подбрасывая кружок на ладони, продемонстрировал нам его Дятлов. Сплюнув и добавив еще одно «ё», предъявил черную метку Кравцов. Лишь один Игорь ничего не продемонстрировал и не произнес.
– Командир? – вопросительно уставился на меня своим нелюбезным взглядом Серега.
– То же самое, – проговорил я, вытащив из кармана свою метку. – А теперь не задаем лишних вопросов, а отвечаем. Эти метки каждый из вас получал в течение нескольких дней до получения приказа, так?
– Так точно, – ответил за всех Кравцов, остальные закивали.
– Вы также получали записки, в которых вас именовали Упырями, – продолжал я, стараясь не сбавлять темпа. – Как только мы получили приказ, записок и меток никто больше не получал. До сегодняшнего утра. Все молчали, потому что не хотели привлекать лишнего внимания, рассчитывали самостоятельно вычислить автора. Что скажешь, Григорий Степанович? – повернулся я к Нефедову.