Предателей (не) прощают

Суботина Татия

Похоже, у меня сегодня настоящий вечер сюрпризов!

– Еще один сын? – округлил глаза Бобров, смерив позднего гостя внимательным взглядом с головы и до пят.

Ха-ха! Хоть в остроумии исполнительному продюсеру не откажешь!

Мой нечаянный защитник ухмыльнулся в ответ, продемонстрировав свои фирменные сногсшибательные ямочки:

– Младшенький, дядя, – уверенно выдал он, даже не поморщившись. – На роль бати метите? Многодетным будете!

Мальчишки притихли, отдавая пальму первенства новому

игроку.

Артем Широкий оправдывал фамилию и был широк душой и телом: косая сажень в плечах, богатырская стать, рост под два метра…

– В кошмарном сне я видал такое счастье! – процедил сквозь зубы Бобров, а на его лице отразился такой священный ужас, что и гадать не стоило: дети не его конек. – Чужих спиногрызов себе на шею вешать только откровенный идиот согласится!

Я фыркнула. Хорошо, что самоцели найти отца для мальчиков у меня не было и Боброва на эту роль точно не рассматривала.

Не то чтобы испытала разочарование, но за сыновей ковырнуло под ложечкой. Они – счастье. Нежданное, выстраданное…

Мое!

– Проваливай давай, Бобров! – Совершенно надоел этот цирк на выезде, и я просто-напросто пихнула мужчину в грудь. – Задержался ты у нас, пора и честь знать.

Виталий так растерялся от моего напора, что только отступал да глотал воздух, как пучеглазый карп, выброшенный на берег.

– Крокодилице привет! – с издевкой выкрикнул Тимур.

Брат поддержал его радостным смехом. Ну еще бы они не спелись!

– Маша… – все, что успел сказать Бобров до того, как я его остервенело выпихнула за дверь.

Кто же знал, что Виталий запнется о порог и шлепнется на задницу, словно мешок с… м-да.

Я закусила губу, чтобы не рассмеяться. А вот мальчишки за моей спиной да Широкий и не пробовали сдержать хохот. Неугомонные!

Бобров опять пятнами пошел от гнева. Ты смотри, чувствительный какой!

– Ты еще пожалеешь, Князева, – прошипел сквозь зубы неудавшийся ухажер. Не бобер – чисто кобра!

А вот не стоило будить во мне «яжемать!», это грозит непредсказуемыми последствиями.

– Я тебе больше скажу, Бобров, – воинственно уперла руки в бока, чтобы не чесались от желания добить этого муд… жчину. – Уже жалею.

И, не дожидаясь очередного потока гадостей, я захлопнула двери, оставив Виталия самостоятельно разбираться со своей желчью и остальными жидкостями. Жена ему в помощь.

Фотографы вообще привыкли действовать на опережение и нажимать на кнопку спуска за секунду до успешного кадра. Этот принцип уже выгравировался у меня в ДНК.

– Вот так и защищай тебя, Князева, – усмехнулся Артем, стоило мне повернуться к домочадцам. – Хотел побыть героем, а девушка все взвалила на свои хрупкие плечи. Эх…

И вздохнул нарочито печально, точно обиделся. С актерскими способностями у Широкого тоже всегда было все в порядке. Должность менеджера

по связям с общественностью в том же «Гранде» обязывала.

– Современные девушки отлично могут за себя постоять, – ввернула ему.

– И дом построить, и дерево посадить, и сына родить, – закончил за меня Широкий. – А потом пожаловаться, что рядом нет сильного мужчины, чтобы всплакнуть ему на плече при случае.

Намек на излишки эмансипации?

– Двоих сыновей! – нравоучительно поправил его Артур, который по привычке пристроился рядышком «греть уши».

Мальчишки дали друг другу «пять» и станцевали победный танец. Праздновали позорное изгнание очередного моего ухажера! Вот только радоваться вместе с ними как-то совсем не тянуло.

– С такими сыновьями меня ждет унылая старость в окружении сорока кошек, – закатила глаза я. – Никакой личной жизни!

– Ну что ты агришься*? Зато без бобров, мама! – напомнил Арт.

*агриться – злиться, ругаться на кого-то.

– Нашла бы кого получше! – поддакнул Тима.

А мне вдруг вспомнилось, скольких ухажеров успели завернуть сыновья, и сделалось откровенно не по себе…

Беременность была сложной, роды еще сложнее, дальше поиски заработка и детство мальчиков… Вытянуть двойняшек без серьезной финансовой поддержки, да к тому же болезненных в раннем возрасте, оказалось той еще задачей.

Не до романов мне было. Я и забыла, что такое свидания, поцелуи, мужчины, пока сыновьям шесть не исполнилось. С первого класса начались совсем другие заботы, но время для личной жизни высвободилось. Да только мои маленькие защитники слишком активизировались…

– Только топчик*! – в два голоса выдали оба сына-подлизы и, пока я не опомнилась с моралитетами, ретировались в свою комнату. – Ты же у нас такая сасная*!

*топчик – топ, самый лучший.

* сасная – красивая, сексуальная, классная.

– Слышал? – обернулась я к Артему. – Сасная я для них.

– Гордись, мать, хорошие парни растут, – улыбнулся он. – Годнота!

Я лишь глаза закатила: меня на фирменную широкую улыбку Широкого не возьмешь! Кремень!

А про своих сыновей я все сама прекрасно знаю: и недостатки, и достоинства.

– Ты-то здесь как оказался? Только не говори, что в преступном сговоре с этими хитрецами. Не прощу!

Как-то незаметно мы переместились на кухню, где я сразу включила чайник и заглянула в холодильник. Широкий – мужчина с отличным аппетитом, завсегда поесть готов.

– Я чист, как слеза младенца, Князева! – выставил вперед ладони друг.

Чист, ага!

– Так как же мальчишки от Лампы сами добрались? – прищурилась я, словно ищейка, напавшая на след. Не проведешь!