Предатели в русской истории. 1000 лет коварства, ренегатства, хитрости, дезертирства, клятвопреступлений и государственных измен…

Глезеров Сергей Евгеньевич

Некто, отрекшийся от своего прежнего «господина», который нарушил все нормы морали и нравственности, может быть назван предателем? Тогда предательство по отношению к своему «патрону» является подвигом в глазах огромного числа людей. Я имею в виду покушение на Гитлера, устроенное группой офицеров и высокопоставленных чиновников Третьего рейха, присягавших ему на верность. С точки зрения Гитлера и его клики, их поступок был несомненным предательством, и во всех документах он именно так и фигурировал. Однако с точки зрения борцов против кровавого безумца,

их поступок – подвиг.

«Любопытно сравнить советских коллаборационистов и немецких антифашистов, – отмечает доктор исторических наук Владлен Измозик. – Я студентам говорю, что для меня Сталин и Гитлер – двоюродные братья, но есть качественное различие. Гитлер никогда не мог поднять лозунг „свободной России“, Сталин же в феврале 1942 года заявил: „Гитлеры приходят и уходят, а народ германский, государство германское остаются“. Поэтому советские коллаборационисты были предателями своего народа, своей Родины, а немецкие антифашисты даже на стороне СССР сражались за будущую Германию без Гитлера…»

А предательство собственных убеждений – разве это не предательство товарищей, которые тебе верили, которые шли за свои идеи в темницу и на эшафот? Яркий пример – история народовольца Льва Тихомирова, который отказался от своих прежних убеждений и стал монархистом.

А измена по отношению к тем, к кому нет и не может быть уважения, как оказывается, вполне может быть оправдана товарищами. Напомним случай с Дмитрием Богровым, который втерся в доверие царской охранке, а затем предал ее, убив премьер-министра Петра Столыпина. Обмануть царскую охранку, предать ее – разве можно за это осуждать?..

История, как бы это пафосно ни звучало, – своего рода учебник морали и нравственности. История тем и важна, что мы сегодня знаем результаты тех или иных поступков и понимаем, к чему ведут в прошлом поступки нравственные и безнравственные. Представления о порядочности, долге, морали, чести, верности и измене, которыми мы руководствуемся сегодня, действуют, по крайней мере, на протяжении многих столетий. То, что считается предательством сегодня, считалось изменой и предательством и много веков назад.

«Сужу как изменника государя своего»

События, о которых пойдет речь, развернулись еще в X веке, стало быть, уже больше тысячи лет назад. Кто-то скажет: разве можно судить людей тех времен с нынешних позиций? Да, в исторической науке есть принцип: рассматривать события прошлого в контексте того времени и оценивать поступки людей прошлого, исходя из тех условий, в которых они существовали. Как говорится, «так жили и боролись люди в старину». Тем не менее нравственные понятия вечны, поэтому нет ничего зазорного в том, чтобы оценивать поступки далеких предков с современных нравственных позиций.

«Герой» нашего рассказа – изменник-воевода по имени Блуд. Как отмечают историки, в давние времена это имя не имело еще негативного смыслового оттенка, как сегодня («развратный человек»), а означало, скорее, «блуждать, странствовать». В Новгороде даже была когда-то Блудова

улица.

Сохранившиеся в летописях сообщения о Блуде относятся ко временам «распри Святославичей», в которой ему довелось сыграть весьма немаловажную роль. Дело обстояло следующим образом.

Князь Святослав – единственный сын киевского князя Игоря и княгини Ольги, сначала княжил в Новгороде, потом в Киеве, отличился походом на хазар, войнами против Болгарского царства и Византии.

«С 964 года он начинает серию военных экспедиций, приведших к значительному расширению границ Руси, – отмечает современный новгородский историк Сергей Трояновский. – Для разминки Святослав наносит жестокий удар по Хазарии – давнему противнику Руси в восточной торговле… Вслед за этим Святослав ввязывается в конфликт Византии с Болгарией, причем на византийской стороне. Поставив себе целью захватить низовья Дуная, Святослав создает коалицию с венграми и печенегами, успешно теснит болгар…» По словам историка, Святослав ставил перед собой весьма амбициозную задачу – перенести столицу Руси на Дунай.

В 970 году, перед уходом в поход на Византию, он поручил управлять Киевом своему сыну Ярополку. Однако поход оказался неудачным, князь Святослав погиб в битве с печенегами у днепровских порогов. Согласно легенде, из его лобной кости печенежский князь Куря повелел изготовить чашу для питья, инкрустированную золотом. «Так закончилась мечта Святослава о первой русской империи», – резюмирует современный новгородский историк Сергей Трояновский.

Известие о гибели князя Святослава принесли в Киев весной 972 года остатки русской дружины во главе с воеводой Свенельдом.

После смерти отца Ярополк, еще несовершеннолетний, стал киевским князем. Другие сыновья Святослава – Олег и Владимир, – правили остальными частями Киевской Руси.

«Вероятно, между братьями с самого начала сложились довольно непростые отношения, – отмечает филолог, историк культуры Константин Богданов. – Они были рождены от разных матерей и в дальнейшем воспитывались порознь. У каждого из них были свои родичи и наставники, к советам которых они прислушивались гораздо чаще, чем следовало бы это делать. Позднее отсутствие взаимной симпатии и доверия между братьями сыграло с ними роковую роль. Амбиции наставников только усугубили разлад, наметившийся еще в их детских душах и с возрастом становившийся все сильнее».

Говорят, что трагическим событиям предшествовало небесное знамение. Как сообщал византийский писатель, близкий к придворным кругам, Лев Диакон, летом 975 года «в начале августа месяца явилась на небе удивительная, необыкновенная и превышающая человеческое понятие комета. В наши времена никогда еще не видали подобной, да и прежде не случалось, чтобы какая-нибудь комета столько дней была видима на небе. Она восходила на зимнем востоке и, поднимаясь вверх, высясь, как кипарис, достигала наибольшей высоты, а потом, тихо колеблясь, испуская блестящие и яркие лучи и являясь чем-то полным страха и ужаса для людей».