Предательство и измена. Войска генерала Власова в Чехии.
Шрифт:
Приказ, однако, уже был неосуществимым. У командира батальона для этого не было возможности, т. к. в его распоряжении были лишь недостаточно вооруженные и обученные новички. Преградить путь многочисленной дивизии, с таким боевым составом было невозможно. Поэтому он отправил в указанный район разведывательную часть, но она вернулась в батальон обезоруженной частями 1-й дивизии. После этого командир батальона стянул все дислоцированные по окрестностям части в рузинские казармы и начал готовиться на тот случай, если ему прийдется оборонять районы казарм и аэродрома. У него был свой собственный опыт, т. к. еще в последние апрельские дни бойцы его батальона возвращались из Праги обезоруженными. Все свидетельствовало о том, что произойдет восстание. Потом, после того, как оно вспыхнуло, события приняли драматический оборот.
Начальник рузинского аэродрома, расположенного рядом с казармами 2-го СС запасного батальона, полк, авиации Эгер, вошел в контакт с повстанцами и был готов передать его в их руки. Революционные части «Гарда свободы» уже приступили к занятию аэродрома. По приказу свыше Эгер был отозван и заменен надежным немецким офицером, подполковником Гуккенпаком. Этот командир был заодно с командиром СС резервного
Во второй половине 6-го мая части 3-го полка 1-й дивизии перешли государственную шоссейную магистраль Прага—Бероун, приближаясь к аэродрому в направлении Храштяны—Гостивице. Вскоре парламентер РОА прибыл в немецкие части после полудня с приказом их командира безоговорочно капитулировать не позднее, чем через полчаса. Если они этого не сделают, то каждый немецкий солдат, попавший в руки РОА, будет повешен. На этот ультиматум русские не получили ответа и по истечении срока приступили к стрельбе из мхшометов, а позднее, из пехотных орудий. В результате этого радиосвязь батальона с командованием вооруженных сил СС в Праге была прервана и единственным соединением оставалась радиостанция начальника аэродрома. В донесении авиакорпусу о своем положении, он просил о помощи, но об этом речь будет позже.
К вечеру этого дня 3-й полк окружил весь район, обстреливая участки сопротивления как в казармах, так и на аэродроме, но не делая попыток прямого нападения.
На склоне дня радиостанция в комендатуре аэродрома поймала следующей приказ: «Всем немецким частям приступить как можно скорее к перемещению на запад и попытаться пробиться к выдвинутым вперед американским частям». Приказ являлся запоздавшей реакцией штаба армейской группы «Центр» и одновременно предзнаменованием капитуляции немецких вооруженных частей в Праге, о которой пока что велись переговоры. На основании этого оба немецких командира приняли решение сообща проломить оборону власовских частей и пробиться, как гласил приказ, на запад. Отступление из Рузи- ни было скоординировано со средствами немецкой авиа- ции, которая в то время все еще располагала достаточным количеством автомашин в районе западнее от аэродрома, хотя точное место их нахождения неизвестно. Было договорено, что когда немецкие части пробьются через окружение, авиация им предоставит автобусы для перевозки раненых.
Роль арьергарда и прикрытия отступления обеих частей добровольно взял на себя SS-Ostuf. Karl Wagner, вместе со 120-ыо опытными фронтовиками из роты выздоравливающих. После выполнения задания он должен был снова соединиться с батальоном.
7-го мая рано утром рузинский немецкий гарнизон вышел из окружения в направлении на Лоуны. Во главе колонны на передвижном лафете следовал зенитный пулемет, затем роты СС с ручным оружием и почти без боеприпасов. Посередине колонны, на повозках с конной упряжкой, везли тяжело раненых. Колонну замыкал еще один зенитный пулемет и гарнизон аэродрома. Одновременно, из всех орудий, оставшихся в казармах, рота арьергарда повела огонь по осаждающим частям РОА и сделала попытку совершить атаку в направлении на юг с тем, чтобы отвлечь внимание от своего отступающего батальона и авиачасти. Круг осады явно не был полным, т. к. отступающий к Лоунам батальон не встретился с частями РОА.
С шоссейной магистрали Прага—Бероун, которая была самым высоким местом на стороне РОА, можно было весьма хорошо наблюдать район аэродрома и казарм, несколько в направлении на восток. Северная часть аэродрома и шоссе на Лоуны, однако, терялись за горизонтом и, возможно, поэтому отступление рузинского гарнизона осаждающие не смогли видеть.
В тот же день, 7-го мая утром, части 3-го полка РОА начали наступление на аэродром, защищаемый только 120-ью бойцами арьергарда, которым удалось продержаться только два часа. Израсходовав боеприпасы и уничтожив тяжелые орудия, они под натиском наступающих частей РОА, начали отступление на запад, где они рассеялись на многие группы на большой территории. Одну из них в пяти километрах западне от Рузине (близ села Го- стонье) задержали чешские повстанцы и поместили ее в местной школе. Эта группа позже была отпущена одним чешским полковником и продолжала свой путь в Теплице и далее на территорию Германии. О группе, которой командовал SS-Ostuf. Karl Wagner, не сохранилось никаких сообщений и предполагается, что все ее бойцы, вместе с командиром, погибли.
7-го мая рано утром части 3-го полка РОА заняли районы рузинского аэродрома и казарм. Об авиационной деятельности и о сбитых самолетах в немецких источниках не упоминается. Часть самолетов на аэродроме должна была быть поврежденной или уничтоженной еще накануне, в результате обстрела 3-ьим полком. Ангары, и самолеты, стоявшие во время войны вне их, находились на южном конце аэродрома, который, хорошо видимый с шоссейной магистрали Прага—Бероун, был легко обнажен для прицела.
В 10.00 часов отступающий немецкий батальон дошел до места, где их должны были ожидать автобусы авиации. Но там не оказалось ни одного, а об арьергарде никто не знал ничего. Батальон продолжал следовать на севе- ро-запад, а чешские повстанцы, пытавшиеся остановить его продвижение, стягивались назад вследствие огня из зенитных пулеметов. 7-го мая вечером колонна добралась до селения Злоюще (приблизительно в 10 километрах севернее гор. Сланы). Там их застигло сообщение о всеобщей капитуляции. Моторизованная разведка, посланная к городу Жатец, сообщила, что там стоят советские танки. Командир батальона решил распустить часть с
144
20 Как Вольфганг Воперсал, так и командир СС запасного батальона № 2, который пережил эти события, ставят отступление немецкой части в зависимость следования СС полка «Der Fuhrer» через Рузынь. Как вытекает из дальнейшего описания, немецкие части после прорыва из окружения за малым исключением, были уничтожены. Оба автора приводят, что трагедия этих дней заключалась в том, что ни один из немецких командиров не мог предполагать, что полк «Der Fuhrer» будет в Рузини и что он мог бы спасти гарнизон. Прорыв из окружения гарнизона произошел ночью и рано утром, с 6-го на 7-ое мая. Усиленный полк «DF» следовал через Рузынь рано утром 9-го мая. Однако мало вероятности, что обе немецкие части в Рузини без тяжелого оружия и огнеприпасов могли бы продержаться еще два дня. Более правдоподобной является версия о судьбе, высказанная парламентером РОА 6-го мая после полудня.
Данные о том, что было сбито семь немецких самолетов, как пишет В. Артемьев, мне не удалось удостоверить. Но был сбит один самолет, который вылетел из гор. Немецкий Брод и должен был приземлиться в Рузини. Произошло это при следующих обстоятельствах:
Лейтенант Герхардт Бушманн, который приземлился в селении Сухомасты с генералом Шаповаловым, вернулся на полевой аэродром РОА в Немецком Броде утром 5-го мая. На следующий день авиачасть РОА, оставив самолеты на этом аэродроме, начала отступать на запад. На первой остановке их застал приказ начальника штаба XIII-го авиакорпуса ген. Сейдемана, который приказал лейт. Бушманну вылететь в Рузынъ и там уладить, какое- то недоразумение между русскими и немецким гарнизоном. Бушмаын немедленно вылетел с Арадом, но на него напали американские истребители, ему удалось с простреленным самолетом приземлиться на небольшом аэродроме. Эта неудача не удержала его от исполнения задания и он снова поднялся в воздух на самолете Фишер- Сторч и низко над землей полетел по направлению к Праге. Несколько раз он попадал под обстрел ручных оружий чешских партизан, поэтому не эффективный. Никто иной в этом районе не стрелял бы в самолет с немецкими знаками. И только во время перелета над долиной южнее рузинского аэродрома он попал под прямой обстрел, был ранен, но смог перелететь над линией высоковольтного напряжения и, с раненой ногой, аварийно приземлился около части, которая его обстреляла — около 3-го полка. Он старался что-то объяснить командиру полка подполк. Александрову, но теряя сознание из-за сильного кровотечения попал в дивизионный перевязочный пункт в Йиноницах. Дни боев он провел в дивизионном лазарете, не будучи в состоянии выполнить своего задания. Все равно у него уже не было никакого шанса что-либо предпринять в пользу рузинского немецкого гарнизона. 1-я дивизия уже неотвратимо стояла на антинемецкой стороне, а требование начальника штаба немецкого авиакорпуса не имело в дивизии никакого веса. Отступление из Праги лейт. Бушманн провел в санитарной автомашине. [145]
145
21 Г. Бушманн, интервью 1979 г.
В общей сложности боевые операции в Рузини можно расценивать, как действия второстепенного значения, т. к. немецкий гарнизон в этом месте не представлял никакой опасности для Праги. Безусловно, аэродром был занят 3-м полком на основании требования с чешской стороны. Вначале восстания немецкие самолеты иногда сбрасывали бомбы на цели в Праге, поэтому чешское командование, естественно, желало воспрепятствовать этим действиям путем занятия аэродрома.
В дальнейшем описании снова вернемся к событиям, происшедшим до полудня 6-го мая.
Согласно решению командира дивизии, 2-й полк РОА, был размещен в районе завода «Валтер» в Йиноницах, являясь резервом дивизии. Артиллерийский полк с двумя дивизионами занял огневую позицию на возвышенностях над Злиховом и установил артиллерийский наблюдательный пункт в части Праги «На Видоули».
Из состава 2-го полка снова был выделен разведывательный взвод, который в утреннее время произвел разведку по оси Валтровка — Йиноницкая улица — Пльзеньский проспект, а затем, одновременно по двум направлениям, по Пльзеньскому проспекту и по Голечко- вой улице, проникнуть на набережную к мостам Ирасека и Сметаны (теперь Мост 1-го Мая). Во время перехода через район Смихова они слышали местное радиовещание, призывавшее повстанцев продолжать бои, подкрепляя их дисциплинированность сообщением о том, что «власовцы идут на помощь Праги». Население восторженно приветствовало части 1-й дивизии, которые так неожиданно появились на пражских улицах, а кое-где даже появились плакаты и фотографии генерала Власова. Баррикады были полностью заняты повстанцами, но команду баррикады «У Андела» поразило, что разведывательная часть РОА подошла к ним с запада. В этой части города было сравнительно спокойно и разведчики не повстречались с немецкими частями. Казармы имени Штефаника были покинуты. Стрельба раздавалась в районе Национального театра. За железной решеткой на набережной, против Национального театра, распластались группы повстанцев, обстреливая дома на противоположном берегу Влтавы. Где именно находились немецкие части, никто точно не знал. С набережной разведывательный взвод возвращался по южным склонам Петршина по улице «На Гржебен- ках». На севере шли бои в районе Стадиона и с крыш домов велась стрельба. Было трудно различить, кто в кого стреляет. Разведывательный взвод пытался осмотреть несколько домов. На чердаках нашлись пустые гильзы. Обитатели домов растерянно молчали. Обезоруживать дома «На Гржебенках» не было заданием для одного взвода.