Предательство между нами
Шрифт:
Я облегчённо выдыхаю. Прикрываю глаза и, прикусив нижнюю губу, сглатываю.
— Соберём твои вещи? Вечером выезжаем.
— Этим вечером? Так быстро?
— Да, бабуль, чем раньше, тем лучше. Я спокойствия хочу.
— Хорошо. И правиль. Зачем тянуть? — тихо отзывается. Поцеловав ее в щеку, отхожу в сторону и замечаю, как Олеся плачет.
— Ты чего?
— Да ничего! Я тут что, одна останусь?
— Ну, можешь с нами, конечно, поехать.
Подруга вскидывает брови. Ничего не отвечает.
Около
— Нам пора.
— Куда? — спрашивает бабушка расстроенно. Видно, что не хочет никуда уезжать, но ради меня на все готова.
— Последнее дело в этом городе осталось, — отвечаю, пожав плечами. — Думаю, через пару часов вернёмся и сразу в путь. Хорошо?
— Мы на поезде?
— Нет, — мотаю головой. — Точнее... Я ещё не знаю, бабуль. По возвращению дам знать, хорошо?
— Да, — бабушка идёт в кухню.
Переглянувшись с Лесей, одновременно вздыхаем.
Одеваемся, выходим из квартиры. В кармане вибрирует телефон, увидев на экране номер Миши, я немного удивляюсь. Отвечать, конечно, не стану, поэтому вырубаю звонок и нажимаю на кнопку вызова лифта.
— Кто?
— Его друг.
Олесе не нужно что-то пояснять. Она понимающе кивает.
— Как думаешь, что ему понадобилось?
— Он, мне кажется, единственный, кто мне верит, — усмехаюсь. — Наверное будет защищать Виктора. Говорить, как он глупо поступил. Что нам нужно будет потом сесть и все обсудить в тихой обстановке. Без лишних эмоций.
— Ага, блин, после всего, что тот сотворил? Никогда в жизни.
— Никогда в жизни, — повторяю я эхом.
Едем в абсолютной тишине. Спустя сорок минут мы уже оказываемся в нужном месте. Олеся смотрит на меня пристально, одними губами спрашивает:
— Ты уверена?
— Да. Он же хотел, чтобы я от плода избавилась? Ему не нужны дети. А от меня — тем более.
Глава 50
Прижав ладонь к животу сквозь ткань кофты я понимаю: вот она, та самая точка невозврата. Второй рукой сжимаю бумажку, которую сразу же забирает Олеся и впихивает в свою сумочку. Ноги до сих пор дрожат, сердце в груди колотится. А перед глазами темнеет от того, что я только что сделала.
Мне пришлось так поступить. Иного варианта у меня не было.
Который раз за сегодняшний день сажусь в машину Олеси и смотрю на белый автомобиль, который стоит впереди нас. Да, есть внутри ощущение, что я что-то сделала не так. Но сожаления почему-то нет. Угрызения совести — ни капли.
— Так, в себя пришла, — командует подруга. — У тебя вся жизнь впереди. Все наладится, ты меня слышишь? Встретишь ты на своем пути надёжного мужчины. Поняла меня?
— Пусть на хрен идут, — морщусь. — Мужчины...
Уже
Слишком много вопросов я задаю самой себе, даже под струями воды пытаюсь прокрутить в голове все, что происходит за последние несколько дней в моей жизни. Устав от лишних мыслей, которые мне ничем в Питере не помогут, я спокойно принимаю душ и выхожу из ванной. Одеваюсь, привожу себя в порядок. Олеся сушит мне волосы, а потом мы, забрав сумки, спускаемся вниз.
Помогаю бабушке сесть в авто, сама же, закрыв дверь, перевожу дыхание. Взгляд цепляется за черный внедорожник, который останавливается в трёх метрах от насшеф машины. За рулём сидит Миша.
— Маш, не убегай, — говорит он, когда я тянусь к ручке. — Минуту, пожалуйста.
— Не лезь, пожалуйста. Твои слова ничего не изменят, — говорю уверенно, глядя на него снизу вверх. Он стоит напротив, руки в карманах пальто. Смотрит на меня с неким сожалением и... Я бы сказала жалостью.
— Уезжаешь, значит? Я уверен, Маш, что все наладится. Он тебя найдет при любом раскладе.
— Мне это не нужно.
Цокает языком, шумно сглатывает. Склонив голову на бок, пристально в мои глаза смотрит. И не нравится мне этот взгляд. Совсем не нравится.
— Я бы тебя себе забрал, если бы не Виктор, — ошарашивает он меня признанием. Я машинально делаю шаг назад. — Вы влюблены друг в друга. Долго будете приходить в себя. Вик сейчас на эмоциях, возможно наговорил лишнего, но... Опомнится рано или поздно.
— Ты для этого приехал?
— Приехал сказать, чтобы не уходила. Чтобы дала ему второй шанс.
— Миша, нас больше ничего не связывает. Между нами ничего впредь быть не может. Вбейте это себе в голову. Сейчас внутри меня нет ничего, кроме ненависти. И сожаления. Он не должен был появиться в моей жизни, я не должна была влюбляться по уши и верить в него до последнего. Короче, Миша, твой друг ненадежный человек. Не тот мужчина, на которого я могу положиться... Именно это он мне доказал.
— Ты делаешь поспешные выводы. Да, он облажался. Да, ошибку совершил.... До сих пор совершает... — вздыхает. — Но не бывает идеальных людей, Маш. Ты сама это прекрасно знаешь.
— А ещё я прекрасно знаю, Миш, что любящий человек никогда не делает больно и не говорит гадостей в адрес любимого, — цежу я сквозь зубы. — Но Виктор сделал все возможное на высшем уровне, чтобы я его возненавидела. Надеюсь, передашь ему кое-что, когда он все поймет?
Не сразу, но Миша неохотно кивает.
— Говори, конечно, но, блядь, — лицо ладонью трёт. — Маш, давай так... Ты останешься, я тебя прикрою. Обещаю, что никому ничего не скажу. Спрячу ото всех на свете. До тех пор, пока ты сама не захочешь этого.