Предательство
Шрифт:
Великий Лес казался поистине бескрайним. Неудивительно, что Саксену потребовалось немало времени, чтобы добраться до старой повозки, на которой они победно въехали под его сень несколько месяцев назад. Тогда он прихватил с собой лишь самое необходимое — например, старый котёл, в котором беглецы теперь готовили еду. Все, в чём не было особой нужды, так и осталось в повозке.
После восьми дней отсутствия Саксен вернулся с мешком, который Элисса тотчас узнала. Ребёнок у неё в животе ударил ножкой, словно его рассердило имя Орлака, даже произнесённое мысленно.
— О, Саксен! — крикнул Тор. Он расчищал место между двумя молодыми деревцами, на которые собирался повесить кусок ткани — колыбель для новорождённого. Работа оказалась нудной, и он был рад ненадолго прерваться. — Наконец-то ты вернулся! Сейчас присоединюсь к вам, глазом моргнуть не успеете.
Саксен кивнул и, покачивая мешком, подошёл к Элиссе.
— Помнишь?
— Лучше бы ты их не приносил, — отозвалась она.
— Значит, тебе лучше туда не заглядывать, — Саксен пожал плечами и поставил мешок на землю.
Элисса ничего не ответила и погладила живот.
— Сильно я выросла?
— Ещё бы. Подозреваю, у тебя внутри целая цирковая труппа!
Оба улыбнулись, вспоминая прошлые дни, которые казались такими далёкими.
— Я так быстро устаю, — вздохнула Элисса, наливая Саксену кружку воды. — Посиди со мной немного.
— Два дня назад я встретил Соррель.
— И как она?
— О, ворчит, как обычно. Сказала, что скоро вернётся — мало ли, малышу захочется увидеть мир раньше срока.
— Вот славно… Я не хотела говорить Тору, Саксен… но мне страшно.
Клук протянул ей пустую кружку.
— Чего ты боишься?
— Сама не знаю… наверно, неизвестности. Ребёнок вот-вот родится, а мы живём в лесу.
— Успокойся. Во-первых, Соррель — опытная повитуха.
Во-вторых, более безопасного места не найти во всех четырёх Королевствах. Помни: Сердце Лесов исцеляет своих…
Он с облегчением увидел на её лице улыбку и улыбнулся в ответ.
— И в-третьих: ты получишь любую помощь, которая тебе понадобится.
— Я знаю.
— Что это у тебя, Саксен? — Тор, появившись из-за спины клука, кивком указал на мешок.
— Элисса просила меня сохранить это, когда мы бежали из Академии.
Тор посмотрел на свою жену, и она поморщилась.
— Книги, написанные Нанаком.
— А-а…
Он понял, что она не хочет об этом вспоминать.
— А вот и гамак для маленького Гинта, — в его голосе звучала неподдельная гордость.
— Он может понадобиться раньше, чем мы думали, — Элисса с трудом поменяла положение. — У меня с утра какие-то боли. Правда, совсем лёгкие.
Мужчины обеспокоенно переглянулись.
— Не бойтесь, — Элисса заставила себя засмеяться, — сейчас он не выскочит. Но, думаю, он окажется торопыжкой…
Однако к концу дня им стало не до смеха.
Солнце клонилось к закату, и боли усиливались. Элисса по поляне ходила взад и вперёд — так ей было легче. Время от времени то Тор, то Саксен брал будущую мать под руку и прогуливался вместе с ней. К сумеркам Элисса уже еле держалась
Когда совсем стемнело, на поляне, к всеобщему облегчению, появилась Соррель. Для Элиссы это не было неожиданностью: едва почувствовав боль, она мысленно оповестила свою наставницу. Разумеется, старушка поспешила на зов.
Солиана, выполняя просьбу Тора, встретила её по дороге и привела с собой Кетая, который на удивление быстро доставил повитуху на место.
Первым делом Соррель приказала Тору и Саксену удалиться, но не отходить далеко: они могли понадобиться в любой миг. Она уже поняла, что этой ночью ей придётся призвать весь свой опыт родовспоможения: ребёнок лежал очень неудачно. А если учесть, что у Элиссы ещё не было детей… Она напоила будущую мать настойкой, которую извлекла из своей бездонной сумки; молодой женщине вскоре полегчало, и она задремала, но то и дело ворочалась и вскрикивала.
Мужчины, не находя себе места от беспокойства, топтались у края поляны. Их было необходимо чем-то занять. Это оказалось несложно: Тор получил кучу тряпья, которое надо было рвать на лоскуты, а Саксен развёл костёр и грел воду. Солиана тенью бродила вокруг поляны, отгоняя слишком любопытных обитателей Леса. Время от времени в ночном небе мелькала другая тень — Клут тоже был в дозоре.
Острый глаз позволял соколу видеть всё, что происходило на земле. Весь день Клуту не давало покоя дурное предчувствие — вот почему он, против обыкновения, не сидел на плече у Тора, а носился над вершинами деревьев. К тому же страхи обычно заразительны, а Клуту не хотелось, чтобы Тору передалась его тревога. Конечно, все его друзья беспокоились за Элиссу и ребёнка, но такого страха Клут прежде не чувствовал.
Виной этому страху был Гот. Инквизитор так и не отказался от поисков. Он снова и снова возвращался туда, где Саксен и Соррель вошли в Великий Лес.
Скорее всего, Гот надеялся, что следы повозки приведут его к тем, кто в ней ехал. Тогда он снова сможет загнать свою жертву в угол. Со дня свадьбы Тора и Элиссы Клут пристально наблюдал, как Инквизитор прочёсывает лес. Он уже предпринял четыре вылазки и уходил ни с чем, кипя от ярости. Но на этот раз всё было иначе. Гот вернулся с отрядом королевской стражи — похоже, Лорис дал добро на поиски. Но почему Великий Лес позволил Готу забраться так далеко? Что происходит?
До сих пор сокол с наслаждением наблюдал, как Лес морочит мерзавца Инквизитора. Тропинки, которые появлялись ниоткуда, то обрывались, то замыкались сами на себя, то выводили к водопадам и непролазным зарослям. Надо было видеть лицо Инквизитора, когда он стоял перед отвесной скалой, в которую упиралась протоптанная стёжка! Казалось, деревья и кусты развлекаются, заставляя Инквизитора кружить в чаще. Но на этот раз всё шло по-другому. Гот подобрался к самому Сердцу Лесов. Это было достаточным поводом для беспокойства.