Предателя – на рею!
Шрифт:
– Это ж так можно и любую женщину под это определение подвести, – возмутился Эндрю. – И не только женщину. Твои вчерашние подвиги – тоже форменная порнография. Ты свой ноутбук лучше на борту оставь.
Гарри пропустил обидное замечание мимо ушей и продолжил чтение:
– Сингапурская кухня, как таковая, отсутствует, она представляет собой смесь всех кулинарных традиций мира… Штраф за брошенный на улице окурок составляет пятьсот сингапурских долларов, даже если просто промахнуться мимо урны. Жевательная резинка поставлена вне закона. Употребление наркотиков карается длительным тюремным заключением, а их
– Тебе, скотина, патриота не понять, – цитатой из старого мультфильма ответил Миллер-Милевский. – Ну, не слушал ты в молодости такого великого русского певца, как Вертинский, а он пел: «В бананово-лимонном Сингапуре, в бурю. Когда ревет и стонет океан…» Моей мечтой было увидеть этот самый бананово-лимонный Сингапур. Я им бредил, там еще в песне что-то было про «под крики обезьян».
– Кстати, об обезьянах, – напомнил Гарри. – Из достопримечательностей в Сингапуре упоминают самый большой в мире питомник орангутангов. Туда на экскурсию треть пассажиров уже записалась.
– Самый большой в мире питомник обезьян всех пород и мастей, это ваше ведомство, Гарри – ФБР. Мне их рож и в Америке хватило. С ним может соперничать разве что ЦРУ, но никак не сингапурский питомник.
Дуглас проглотил и это. В конце концов, в его обязанности входило не спорить с подопечным, а обеспечивать его безопасность.
– Есть еще сад орхидей, – заглянул в путеводитель Гарри. – Тоже самый большой в мире. Там можно приобрести сувенир – позолоченный живой цветок.
– А он тебе нужен, Гарри? Орхидеи, бесспорно, цветы красивые. Но пахнут они, мой друг, как трупы недельной давности, пролежавшие во влажном тропическом климате. Поэтому и продают их в картонных коробках с прозрачными окошечками. Если тебе придет блажь в голову подарить даме цветы, никогда не дари ей орхидеи, они не пахнут, они воняют.
– Так куда же мы направимся? Или ты решил остаться на борту? Сингапур и отсюда как на ладони.
– На берег и только на берег, – хлопнул по поручням Эндрю. – Вот только пообедаем, и в путь…
Катя Сабурова стояла у поручней в отдалении от интересующего ее объекта. Не стоило раньше времени светиться. Оделась она в легкое льняное платье, сменила прическу. Катя давно уже высмотрела яхту под латышским флагом. Рюкзачок держала в руках, ей нужно было в числе первых сойти на берег. Упитанная датская феминистка Марта в широких бермудах и в майке держалась рядом со своей «подругой» и бубнила:
– Ну, ты, подружка, и вырядилась! Платья для нас, женщин, мужчины придумали, чтобы визуально удовлетворять свою похоть, разглядывая обнаженную женскую плоть, и тем самым унижают наш социальный статус. Вроде он смотрит на тебя и взглядом трахает. Ненавижу.
– Ты так серьезно думаешь?
– А чего тут думать! Сами-то они брюки носят. А нас заставляют мини-юбки и декольте таскать, чтобы бесплатно ляжки и сиськи разглядывать.
– Я же тебе говорила. Мне надо в Сингапуре свою крестную навестить, она за дипломатом замужем. А крестная – женщина старомодных взглядов. Зачем старушку огорчать? Она набожная. Считает, что брюки для женщины – бесовская одежда. Это платье она мне на день рождения подарила. Ей приятно будет меня в нем увидеть.
– Вот, вот, –
– Ничего я не стыжусь.
Агент Смит крутился неподалеку, навострив уши. Он справедливо подозревал, что Кате предстоит в Сингапуре встреча с сообщниками, и заранее проконсультировался по телефону со своим куратором из ФБР насчет приоритетов. Куратор дал «добро» на то, чтобы Смит в первую очередь отследил контакты Кати в городе. Если бы удалось обнаружить и раскрыть агентурную сеть, то это бы сулило солидное продвижение по службе.
– Вон тот на тебя точно глаз положил, – кивнула Марта в сторону агента ФБР. – Его поведение следовало бы трактовать как сексуальные домогательства. Почему-то когда мужчина на публике демонстрирует свои гениталии, его судят, а когда он женщин разглядывает, то ему ответственность не светит…
– Правильно мыслишь. Проучить его надо. Могу поспорить, что он за нами сразу же на берег увяжется, – подыграла Сабурова. – Давай на обед наплюем и сразу рванем на берег?
– Так и сделаем.
Агент Смит еле поспевал за феминистками. Они сошли на берег первыми и сразу же рванули к стоянке такси. Фэбээровец тоже взял машину и двинул за ними следом. Если бы он сам сидел за рулем, то действовал бы более скрытно, а так приходилось полагаться на водителя. Марта тут же заметила преследование и хищно улыбнулась. Катя не преминула предложить свой план.
– Так и сделаем, – согласилась феминистка.
Ехали недолго. Марта попросила остановиться возле гипермаркета. Женщины торопливо прошли в здание. Смит – тоже. Когда Марта с Катей исчезли в дамском туалете, то агенту ничего не оставалось, как ошиваться неподалеку. Если б он знал, что затеяли его подопечные, то рванул бы отсюда подальше.
Датская феминистка, вооружившись мобильником, прямо из туалета позвонила в полицию и изложила свои подозрения. Мол, ее, американскую туристку, преследует какой-то сексуальный маньяк, от которого ей пришлось скрыться в туалете гипермаркета. Этот тип торчит сейчас под дверью. Того и смотри, ворвется внутрь, чтобы всех изнасиловать. Короче говоря, пришлите помощь.
Через несколько минут Катя и Марта покинули свое убежище. Смит бодро зашагал следом за ними. На выходе дорогу ему преградили двое правоохранителей.
– Простите, сэр, – остановили его.
– В чем дело? – нервно огляделся Смит.
Катя Сабурова благодарно глянула на Марту.
– Я бы с радостью осталась. Но мне крестную проведать надо. Ты тут уж сама, – сказала она и быстро зашагала по улице.
Датская феминистка решительно направилась к Смиту, за каждым движением которого бдительно следили полицейские.
– Надеюсь, вы убедились, что этот маньяк в самом деле преследует меня? – в первую очередь произнесла Марта.
– Да, мэм, – отозвался офицер. – Это очевидно. Если возникнут сомнения, то есть запись камер наблюдения.
Смит с тоской смотрел на исчезающую из его поля зрения Катю Сабурову. Легкое льняное платье мелькнуло в толпе в последний раз.
– Я гражданин США, – проговорил агент ФБР. – И буду разговаривать только в присутствии нашего консула.
– Ваше право, – согласился офицер.