Предчувствие беды
Шрифт:
Кафе, верней даже не кафе, а что-то вроде кофейни находилось в полуподвале одного из тех немногих зданий в городке, в котором было больше двух этажей - аж целых три. Вообще, генерал с удовольствием бы сходил вместо этой кофейни в пивную - чхи варили прекрасное, не уступающее немецкому пиво - но он был за рулем, да и человек, с которым он должен был здесь встретиться - тоже.
– Здесь свободно?
Генерал, о чем-то задумавшийся, вскинул голову - да, он самый...
– Да, пожалуйста.
Оба собеседника говорили по-русски. У одного из них был какой-то странный, восточный акцент.
– Кофе - бросил он подошедшему официанту
– И мне тоже, будьте добры - заказал генерал.
Пока варили кофе, генерал внимательно рассмотрел собеседника. Явно ведет нездоровый образ жизни, употребляет излишне спиртное - мешки под глазами, красная сетка капилляров. Да и в Карловы вары просто так не ездят - помимо прочего там лечат от алкоголизма. И это - будущий руководитель целой страны. Впрочем, так решил Председатель, а решение Председателя не оспаривается...
– Вы просили встречи, товарищ Бабрак?
– негромко спросил генерал
– Я просил встречи с представителями ЦК! Официальной встречи!
– Говорите тише, пожалуйста - урезонил не в мере вспыльчивого и громогласного собеседника генерал - вы не первый год в политике и сами должны понимать, что ни один член ЦК с вами не встретится. Мы дорожим отношениями с вашей страной, мы немало потрудились, выстраивая их, а официально встретиться с вами - значит, поставить их под удар. Я ясно излагаю свою позицию?
– В таком случае...
– В таком случае - властно перебил генерал - вам остается встретиться со мной в неофициальном порядке. И решить те вопросы, которые вы хотите решить. Или вы считаете, что я прилетел сюда только затем, чтобы выпить кофе? В таком случае - я его уже выпил и могу идти!
– Постойте!
– мгновенно среагировал гость - по крайней мере я должен знать, кого вы представляете.
– Давайте, не будем называть имен, товарищ Бабрак. И вообще - прежде чем что-то ответить вам, я хочу задать вам несколько вопросов. От вашей искренности будет зависеть то, что я вам предложу в конце разговора. Прежде всего - вы знаете о том, что в Кабуле арестованы Кадыр и Кештманд?
– Да...
– с неохотой признал афганец - мне передали
– Они арестованы по обвинению в подготовке государственного переворота. Это обвинение справедливо?
– Что вы от меня хотите?
– огрызнулся Бабрак - для чего задаете эти вопросы?
– Для того, чтобы кое-что понять.
– Да...
– афганец опустил голову - справедливо.
– Чья это была инициатива?
Бабрак молчал
– Чья это была инициатива, ну!
– повысил голос генерал
– Кадыра. Понимаете, мы провели съезд, но никакого конкретного решения принято не было, понимаете, никакого. Мы не собирается...
Мда...
– подумал генерал - оно и видно, что никаких конкретных решений ты не принимаешь. Поэтому и сидишь послом в Чехословакии да в Карловы Вары катаешься...
– А тогда? Тогда в апреле - чья была инициатива?
– Тоже Кадыра! Он воспользовался ситуацией, мы все уже сидели в застенках Дауда и ничего не могли сделать! Оставался на свободе Амин, он то и связался с Кадыром!
Генерал отхлебнул почти остывший кофе. Вот теперь кое-что вставало на свои места. Появился ответ на самый главный вопрос - как смогла раздираемая противоречиями НДПА совершить-таки Саурскую революцию. Теперь стало ясно - она ее не совершала...
Абдул Кадыр, подполковник, начальник штаба ВВС и ПВО страны. Один из лучших афганских офицеров во времена Дауда, имевший много друзей и лично преданных ему людей в армии. ОН помогал еще Мухаммеду Дауду прийти к власти, свергнув Захир-шаха. Он не состоял ни в Парчаме, ни в Хальке и любил подчеркивать, что он просто армейский коммунист. Дауд обидел его, убрав из армии и назначив директором мукомольни - и это было его огромной ошибкой. Таких людей надо было либо держать рядом с собой, либо - расстреливать.
Получается, что именно он, Кадыр, воспользовавшись прокатившимися по стране митингами в поддержку арестованного политбюро НДПА и собственными разветвленными связями в армии организовал военный переворот и сместил со своего поста Дауда. А потом, понимая, что в одиночку не может претендовать на власть, передал ее Тараки и Кармалю. Которые, конечно же, сразу перегрызлись между собой и отстранили от власти Кадыра. Тогда Кадыр попытался совершить переворот в третий раз - но в этот раз не удалось. И, скорее всего потому, что на сей раз против него играл Амин.
– Я вообще первым делом, когда нас освободили спросил - жив ли Дауд! Он был большим другом Советского союза, его нельзя было убивать! Кадыр поступил неправильно!
– Как бы то ни было сейчас нет Дауда, а есть Тараки. И есть Амин.
Генерал внимательно следил за лицом Бабрака, когда произносились эти слова. И если на фамилии Тараки он уловил гнев и обиду, то на фамилии "Амин" - страх.
– Тараки сам не понимает, что делает. Он говорит о социализме, но на самом деле все дальше и дальше отдаляется от народа. Вы видели портреты - ими же весь Кабул завешан. А деньги? Меньше года прошло - а он уже велел изобразить свой портрет на деньгах. И это человек, с которым мы делали революцию. Что же будет дальше?
А то бы ты свой портрет на деньгах не изобразил...
– подумал генерал. Кстати, идея весьма здравая - агитация в Афганистане возможна лишь в крупных городах, в кишлаках, в провинции дехкане даже не знают, как выглядит человек, правящий страной. А если напечатать его портрет на деньгах - то за год его узнают все...
– А Амин?
– задал следующий вопрос генерал - что вы можете сказать про Амина?
– Амин? Амин подонок и приспособленец, ему нельзя доверять ни на грош. Он сам признался на объединительном съезде, что работал на ЦРУ. Тогда мы не предприняли никаких мер по отнош9ению к нему - а надо бы. Ему очень доверяет Тараки. Тараки сам не хочет работать и всю работу берет на себя Амин, Тараки же просто заседает в президиуме, подписывает документы и пишет свои книги. Но он напрасно так делает. Амин как змея, он подползает тихо и незаметно - но если подползет близко - уйти уже не удастся. Рано или поздно он свергнет Тараки и сам станет во главе партии и страны.