Предчувствие смуты
Шрифт:
Пока открывали калитку, Микола успел рассказать об этих замечательных собаках.
Во дворе молодых встретила мертвая тишина. Обычно в это позднее вечернее время старики сидели у телевизора. Еще позавчера Никита предупредил: ждите гостей. С Миколой будет необычная гостья — по всей видимости, будущая невестка.
— Она хоть корову доить умеет? — поинтересовался Андрей Данилович.
— Далась тебе корова! — недовольно бросила Клавдия Петровна. — Ты слышала, что Никита сказал: она — спортсменка. Мастер
Неожиданно между стариками возникла перепалка.
— Вот-вот! Мастера, они умеют только деньги доить, — заметил старик.
— Но не из тебя же, а из государства, — в свою очередь заметила старуха.
— А государство чье?
— Было наше…
— Сельская женщина должна все уметь.
Еще не видя своей будущей невестки, Андрей Данилович уже испытывал гордость за свою родню: не всякий дом может похвалиться выдающимися людьми. Даже у Алексея Пунтуса хлопцев полный двор, а видных людей — незаметно. Эта тема занимала Перевышек с той самой минуты, как по телеграмме брата Микола выехал в Россию.
Теперь старики с нетерпением ждали молодых. Должны были приехать еще вчера, но что-то их задержало. Видимо, на пропускном пункте. Местные жители по старой памяти через границу переходят, как было при советской власти, из одной республики в другую — без документов. Когда было одно государство, документы не требовались. И люди знали друг друга не один год. Теперь пограничники — хлопцы из соседних сел, контрактники. Им известно, что здесь живут по принципу: у каждого своя тропа. Люди для порядка соблюдают дистанцию — все-таки граница…
Старики вернулись в первом часу ночи. Они наведывались к знакомому украинскому пограничнику капитану Огнивенко, сыну старого друга. Родители Миколы попросили капитана, чтобы тот позвонил на заставу, уточнил: не задерживали ли за последние сутки Миколу Перевышку, жителя села Сиротино? Если да, то пусть отпустят, за ним пришли его родители.
«А если задержали в России?» — спросил тогда Андрей Данилович.
«Все равно отпустят, — заверил капитан. — Кто их будет кормить? Да и бумагу на задержание придется составлять».
«Что правда, то правда», — дружно согласились родители Миколы.
На всякий случай капитан позвонил в соседнее государство — на российскую заставу. Там этот звонок расценили как шутку. Местные жители ходят, как ходили раньше: кто-то ищет заблудившуюся телку, кто-то бежит в магазин за чекушкой. Здесь, как и в других пограничных селах, незыблемо действует правило торговли: в России открывают магазины на час раньше, чем на Украине, а на Украине закрывают на час позже, чем в России. Вот и бегают через границу граждане разных государств за одним товаром.
Кто-то в Киеве (разумеется, не от большого ума) поменял часовые пояса, что в Слободскую Украину вносило великую путаницу, особенно
— Пускай переходят, где им удобно, — ответила украинскому капитану российская сторона. — Попадутся — задержим.
— Слышали? — сказал Перевышкам капитан Огнивенко. — У нас бесследно еще никто не пропадал. Сами дорогу найдут, не дети.
И старики отправились домой, так ничего не узнав о судьбе Миколы и его предполагаемой невесты.
Но как же они были удивлены, когда на освещенной веранде своего дома увидели сына и незнакомую молодую женщину!
— Ну, слава богу, приехали без нашей помощи, — обрадовалась Клавдия Петровна и обратилась к мужу: — Нужно тебе было, старик, паниковать?
— Граница, — огрызнулся Андрей Данилович. — Тут и пристрелить могут. Свернешь с нейтральной полосы…
Их с веранды заметили, и старики прекратили спор.
Как вышли на пенсию, так все чаще стали спорить, притом по любому поводу. А повод, если есть желание высказаться, всегда найдется.
Веранда была ярко освещена. Долгожданные гости собирались ужинать. Перед ними стоял кувшин с молоком, нарезанный крупными ломтями хлеб домашней выпечки и глубокая миска с медом.
Микола суетливо поднялся.
— Это, дорогие родители, моя Соломия.
Андрей Данилович сразу чуть ли не официальным тоном:
— А как по отчеству?
— Зовите просто — Соломия, — робко произнесла долгожданная гостья.
— Ну, Соломия, так Соломия. В наших краях это редкое имя. Главное при имени — человек. Если он с мозгами, любое имя его украсит.
Клавдия Петровна обняла гостью и с близкого расстояния вдруг разглядела ее худощавое смуглое лицо: под глазами синюшные пятна, левая бровь глубоко рассечена. Отшатнулась в ужасе:
— Кто ж это тебя так, дочка?
За Соломию ответил Микола:
— В аварии побывала. В нашем деле аварии случаются часто.
Отец укоризненно взглянул на сына: при чем тут аварии? А шея? Тоже в кровоподтеках. Как будто волки зубами хватали. И, что еще было заметно, в больших темно-карих глазах — пережитый ужас.
«Нет, тут что-то посерьезней», — с тревогой подумали родители Миколы. — Кого это сын привез?»
Глядя на гостью, Андрей Данилович про себя рассуждал: «В селе на Соломию посмотрят — будет разговоров на всю округу. Вот тебе и спортсменка! Может, у нее такой спорт, что бьют куда попало?» Когда-то показывали по телевизору, как женщины избивают друг друга, случается, и калечат, а то и с ринга мертвых уносят. В Древнем Риме было такое.
«Слава богу, у нас не Древний Рим»…
А что за спорт у Соломии?