Предельные Чертоги
Шрифт:
– Держись рядом, – сказал Антоний. – Не отставай.
Девочка кивнула.
Горная тропа незаметно перетекла в улицу. Странная это была улица. Дома карабкались вверх по склонам, срастаясь с толщей скалы и цепляясь друг за дружку. Иногда задней стеной здания служил утес. Неведомые строители использовали каждый выступ, каждый карниз для вмуровывания жилья. По левую руку высились стены домов и лестницы, ведущие к парадным входам. Справа и внизу виднелись черепичные скаты крыш. А еще Навсикая заметила невысокую башню мага. Вячеслав рассказывал, что жители предгорий опасаются схода лавин, поэтому скидываются на дорогостоящие
Навсикая долго размышляла над словами «устраняет опасность». Потом решила обратиться к Наставнику за пояснениями. Все просто, сказал Вячеслав. Колдуны испаряют лишний снег. Не везде, конечно. На склонах, прилегающих к Трордору.
Тропа повернула к побережью.
– Куда мы идем? – спросила Навсикая.
Антоний не спешил – по своим меркам. Но девочка с трудом поспевала за гигантом, чей рост вдвое превышал ее собственный.
– Домой, – сказал Антоний, даже не обернувшись. – Близится вечер, знаешь ли.
Только сейчас Навсикая поняла: Келар прав. Солнце наполовину скрылось за изломами крыш, тени удлинились, а узкие переулки сделались хмурыми и зловещими.
Хрум радовался приближению ночи. Внешне рлок был самой невозмутимостью, но девочка улавливала потоки торжества и любопытства, исходящие от зверя. Хрум совершал ментальные вылазки в Трордор почти ежедневно, но сравнить ускользающие образы с реальностью не мог. Теперь такая возможность предоставилась.
На предгорные кварталы надвинулась густая тень внешней крепостной стены. Трордор отгородился от мира тремя фортификационными рядами – это была, пожалуй, самая продуманная защита на континенте. Чтобы попасть в Средний Город, нужно было пройти мимо стражников, охранявших Восточные ворота. Стражники почти никого не трогали, поскольку Ворота считались формальностью. С момента основания Трордора никто не пытался атаковать с этой стороны.
Улица по-прежнему шла под уклон, петляя среди одноэтажных домиков и неприметных лавок. В соседних переулках играли дети. Завидев рлока, малыши растворялись в сумерках. Хлопали дубовые двери, задвигались засовы.
Тьма накрыла улицы.
Окна домов высветились изнутри. Уличные фонари встречались лишь на перекрестках – их попросту не успевали устанавливать. Слишком быстро разрастались трордорские пригороды.
Навсикая не сразу заметила, что за ней наблюдают. Не только за ней, разумеется, но и за Антонием. Силуэты неспешно бродили по смежным проулкам, тихо перешептывались меж собой. Крыши плотно сдвинулись, дома нависли над мостовой почерневшими эркерами и коваными балкончиками. Из-за печных труб вынырнуло несколько голов. Столь же внезапно эти головы исчезли, слившись с кирпичной кладкой.
– Приготовься, – тихо сказал Антоний.
– К чему?
Келар промолчал. Навсикая заметила, что в свете Ока и Паломника сверкнули шипы, выраставшие, казалось, из костяшек пальцев мастера.
Кастеты.
И когда Антоний успел их нацепить? Не важно. Успел. И правильно сделал, потому что силуэты выступили из мрака и превратились в очень даже осязаемых разбойников.
Догадаться, что перед ней разбойники, было легко. Эти ребята «вели» мастеров чуть ли не от самых предгорий. Позже Антоний объяснит ученице, что в больших городах часто нападают на путников, не представляющих
Глухой проулок.
Нет света, нет стражей порядка. Ворота сравнительно далеко. Идеальное место для нападения.
Идеальное – для любителей.
Силуэты зашли с двух сторон, отрезая пути к отступлению. Кто-то спрыгнул с балкона. Кто-то соскользнул вниз по водосточной трубе. Навсикая видела лишь полоску вечернего неба впереди и приближающиеся фигуры. Безликие и беспощадные.
– Что там у нас? – прозвучал грубоватый голос с крондатским акцентом. – Монахи-отшельники?
Короткий смешок сзади.
Звон разматывающейся цепи. Шелест клинков, вынимаемых из ножен. Хруст разминаемых суставов.
– Мы за тобой следили, Антоний, – новый голос доносился откуда-то сверху. – У тебя водятся деньжата.
– Валите отсюда, – добродушно посоветовал брат Внутреннего Круга. – В городе хватает ребят попроще.
Крондатец сплюнул себе под ноги.
– Клади мешок на камни. И мы вас отпустим.
Хрум утробно зарычал.
– Милая зверушка, – сказали сзади.
Зверушка, подумала Навсикая. Надо же, нашлись неудачники, впервые повстречавшие на своем пути рлока.
– Постарайся выжить, – сказал Антоний.
И приступил к делу.
Самое глупое в уличной драке – ждать, когда тебя атакуют. Бей первым. Железный закон подворотен.
Келар Антоний за один краткий миг превратился из тяжеловесного увальня в безотказную машину смерти. Шагнув вперед, мастер выбросил правую руку и с хрустом вогнал шипы в челюсть крондатца. Парень небрежно закинул на плечо дубину, утыканную гвоздями, но воспользоваться этой штуковиной не успел.
– Наших бьют! – заорали с балкона.
Антоний переступил через тело оппонента и взялся за остальных грабителей. Навсикая не могла уловить отдельных движений. Смазанное пятно, мелькающие руки и ноги. Свист клинков, треск вспарываемой одежды. Хруст суставов. Крики.
Девочка обернулась, вспомнив о втором конце проулка.
Вовремя.
К ней бежали двое разбойников. Один размахивал коротким мечом, второй занес над головой моргенштерн. Живые тени соскальзывали на мостовую по водосточным трубам.
Защити меня!
Призыв был обращен к Хруму. Девочка еще не умела отдавать четкие приказы и действовать сообразно обстановке. Навсикаю этому не научили. Все, что ей оставалось делать – просить.
Хрум открыл пасть.
Вопль прозвучал где-то за пределами человеческого восприятия. Звук, превратившийся в ударную волну. Сметающий все на своем пути. Близко расположенные стены проулка помешали волне рассеяться. Тьма сдвинулась, фигурки людей подхватило чудовищным ветром и унесло прочь.
Навсикая плохо видела в темноте и не смогла оценить ущерб, нанесенный грабителям. Тела нападавших срослись с ночью на пределе обозримого пространства. Никто из бандитов не поднялся.