Предлагаю ничью

Ростовцева Алиса

— Это плохая идея. Я не хочу торопиться.

«Тем более из-за секса», — добавила уже про себя.

— Ну, как хочешь, — безразлично ответил Керимов. — Я на кухню. Тебе сварить кофе?

Я наблюдала за тем, как Тим поднял с паркета штаны. Вытащил из шкафа футболку. Движения скупые и четкие кричали о… многом. И ни о чем.

Я решила не возвращаться к больному вопросу.

— Да. Я приду через пару минут.

— Хорошо, — откликнулся Тим и отвернулся. Неприятная тема оказалась закрыта. Но только на время.

Мы провели с Керимовым обычный вечер вдвоем: посмотрели

«Облачный Атлас», чуть-чуть поболтали. Следующим утром Тим привычно отвез меня на работу, попрощался… Наверное, слишком прохладно. А после…

Он просто пропал.

Как тогда. Как пять лет назад…

* * *

Тим не звонил, не писал смс и не ждал меня у салона после работы. Он растворился, исчез из моей жизни, оставив на память очередную зияющую рану в груди. Сколько дней я ждала? Два или, может, четыре? Я хваталась за сотовый с той же надеждой, что и… пять лет назад.

Это бесило больше всего. Я снова чувствовала себя беспомощной дурой. Керимов посмел меня кинуть? Или это тупая попытка меня проучить?

Всю неделю я сидела, как на иголках. Не помогал ни бассейн, не изнурительные тренировки в спортзале. Все внутри кричало о том, чтобы я попыталась его отыскать. Всего одно смс. Всего один разговор по телефону… Но собственная гордость, убедившись. что с Тимом все абсолютно в порядке, отбила у меня последнее желание что-то предпринимать. Вялая, но все же активность на персональной странице Тимура в Facebook говорила сама за себя. Жив, здоров и славно общается со своими друзьями.

Супер.

К исходу шестого дня я решила, что больше не буду ждать.

Еще три недели назад, когда мы так спонтанно и феерично начали встречаться с Тимуром, я созванивалась с Михаилом, чтобы все ему объяснить. Объяснила. И мы не прекратили общаться, хотя этого, вероятно, ждал от меня Тимур. С Мишей с тех пор я не встречалась ни разу, но мой несостоявшийся кавалер мне временами звонил. Мы говорили с ним о музыке и о театре. Обсуждали машины и известные марки вина…

В этот вечер после недолгих раздумий я приняла его приглашение. Два билета на мюзикл Миша купил уже очень давно. Мы договаривались сходить с ним на Монте-Кристо примерно месяц назад, и только внезапное появление Тима рядом со мной смешало карты. Я отказалась тогда.

Чтобы согласиться сейчас.

* * *

Писать о Судьбе и странных совпадениях глупо. Керимов объявился у меня на пороге в самый неподходящий момент. Миша галантно проводил меня до подъезда, поцеловал на прощание в щеку и уехал к себе. Я успела только подняться к себе на площадку…

— Здравствуй, Ксюша.

Его голос, сочащийся ядом, был тих и спокоен. Слишком спокоен для взбешенного Тима, привалившегося к косяку и держащего в руках роскошный розово-желтый букет. Я молча продолжила заниматься замком и ключами.

— Ничего не хочешь мне объяснить?

Фыркнув, я через плечо посмотрела на Тима.

— А я что-то должна тебе объяснять? В самом деле?

— Что ты делала вместе с этим козлом?

Я повернула ручку двери и вошла в коридор. Тимур, словно кот, проскользнул за мной следом.

— Я тебя не приглашала

войти.

— Нам надо поговорить.

— Опять впечатаешь меня в стену? — я коротко хмыкнула и стянула с плеч короткую шубку. Даже в слабом освещении моей прихожей было заметно, как сильно Тимур побледнел.

— И давно ты начала снова встречаться с этим…?

Тим запнулся под моим недовольным взглядом. Но свой воинственный пыл не потерял. Лишь замолчал, продолжая излучать флюиды бешеной злости.

— Это тебя не касается, — заявила, глядя в ослепленные гневом глаза. — Тебя ничего не касается в моей жизни!

— Ну, конечно! Ты же так быстро нашла мне замену! Пару дней, и ты уже…

— О, нет! — я не шипела. Я просто плевалась словами! Плотина спокойствия рухнула за один миг. Я наступала на Тима, изливая на него свою… душу. Боль была настолько огромной, что почти разрывала меня на куски. — Мистер само совершенство, замену такому, как ты, мне найти не под силам! Такого ублюдка я не встретила даже за целых пять лет! Ты себе не представляешь, как я мечтала об этом! Проснуться однажды и понять, что рядом со мной есть другой человек. Но ты неподражаем! Ты просто… офигительно… уникален! Думаешь лишь о себе. И на остальных — плевать!

Слезы катились по горящим от злости щекам. Но я чувствовала неожиданное облегчение от того, что сказала Тимуру… Вряд ли, то, что ему нужно было услышать сейчас от меня. Но все мое возмущение достигло критической точки. Я хотела, чтоб Керимов узнал. И чтобы «сдох от чувства вины», как сказала чуть позже Лидуся.

Но об этом я думала в самый последний момент. И если и был в моей громогласной истерике хоть какой-то божественный смысл, то он заключался лишь в том, что я выплеснула боль на Тимура. Его реакция на мои крики была удивительной, странной. Он, не выпуская букета из правой руки, вдруг потянулся ко мне. Прижался всем телом. И замер. Он гладил меня по волосам, обнимал… И только, когда я попыталась от него отстраниться, с грустью заметил:

— Я, правда, такой идиот. Моя девушка говорит мне, что любит, только когда мы начинаем ругаться.

— Во-первых, я не твоя девушка. А, во-вторых, ничего подобного я не говорила, — прошептала чуть хрипло. Тим осторожно протянул мне букет.

— Давай начнем все с начала? Меня зовут Керимов Тимур, и я признаю, что я самый большой придурок из тех, кого ты когда-нибудь встретишь в своей жизни. Но я…

— Как трогательно, — я фыркнула тихо, перебивая Тимура. В нашем замечательном фарсе не хватало деталей. — А как же упасть на колени перед прекрасной дамой? Или слабо?

Это «слабо» вышло совершенно случайно. Но Керимов, нахмурившись, даже не заметил сарказма. А ведь я издевалась! Но Тим, то ли, приняв мою просьбу всерьез, то ли, решив поддержать мою шутку, спокойно опустился на колено передо мной.

А… то есть…

Я молчала, вглядываясь Тимуру в лицо. Керимов смотрел на меня абсолютно спокойно.

— Теперь я могу продолжать? — спросил через пару секунд.

Я прикрыла глаза на мгновение, а потом отстранилась.

Образный хлам, который так просто кидать. «Я сказал». «Я люблю». Слова мне давно надоели.