Предложение
Шрифт:
— Нет, я в порядке.
— Ты не в порядке и ты будешь наказана.
Он неожиданно переворачивает меня и оказывается сверху, его рука шлепает меня по бедру, а рот атакует мою шею и плечи. Не могу удержаться от смеха, когда он поцелуями заставляет все мои заботы улетучиться.
Глава 16
НИКОЛА
Три недели пролетели как одно мгновение. Три славные, прекрасные
Брэм ненасытен, и чем больше он занимается со мной сексом, тем более ненасытной становлюсь и я. Каждый раз, когда мы одни, когда он внутри меня – его член, язык, пальцы – я начинаю чувствовать себя сексуальной богиней. Именно так он и продолжает меня называть. Это заставляет меня задаться вопросом, как я вообще так долго без этого жила. Теперь я понимаю, почему секс для людей так чертовски важен – он дает нам жизнь, заставляет чувствовать себя живыми.
И он приносит нам связь. Это не просто трах или перепих. Не только оргазмы и исследование тел друг друга. Мы исследуем наши души. Я знаю, банально так думать, но это правда. Чем чаще я сплю с Брэмом, тем больше мы разговариваем, а чаще всего нам даже не надо разговаривать. Мы просто чувствуем друг друга, на каком-то другом уровне, эта близость адски пугает, но так увлекает.
Естественно, я не знаю, чувствует ли он то же, что и я. Будто я влюбляюсь. Шаг за шагом. Я чувствую, будто понимаю его на том уровне, на котором я вообще не думала, такое возможно. Но, по крайней мере, иногда я вижу, как он смотрит на меня. Будто думает, что я волшебство.
Я продолжаю возвращаться к тому, что сказала мама, никогда не отпускай это, если найдешь. Не дай Бог кому-то попытаться разрушить то, что у нас есть, или что может быть. У меня нет никакого намерения это отпускать.
Единственной небольшой проблемой за эти недели является то, что пока я занята на работе, Брэм занят на встречах с городом, организациями и инвесторами. Это отлично, его идея получила одобрение, но это значит, что мы не видим друг друга так часто, как привыкли. Как правило, у нас есть лишь ночи. Видимо поэтому мы проводим их, занимаясь сексом, пытаясь насытиться друг другом.
Сегодня понедельник, мне не надо на работу. Брэм вечером тоже свободен. Он приносит нам тайскую еду на вынос. Несмотря на то, что пища на вынос для Авы самое худшее, он старается изо всех сил и убеждается, что у нее будет пропаренный рис и овощи без добавок и даже капли соевого соуса. Только чтоб она не чувствовала себя обделенной.
Мы втроем сидим за моим кухонным столом и я машу ладонью в открытый рот, думаю в кусочке моего Пад Тая было слишком много чили. Брэм развлекается, наблюдая за мной, возможно даже больше, чем обычно.
— К сожалению, у меня язык не из стали, — говорю я ему, делая глоток вина, пытаясь охладить ожог.
Он усмехается.
— Он острый даже для меня. — Он смотрит на Аву, потом снова на меня. — Девочки, а хотите услышать кое-что веселое?
— Да! —
Так как он обращается к нам обеим, значит это ни что-то извращенное. Я заинтригована.
— Что? — спрашиваю я, положив палочки для еды.
Теперь он ухмыляется, будто уже рассказал шутку и теперь смеется над ней.
— Брэм, — напоминаю я, — Что смешного?
— Ладно, ладно, — говорит он, кусая губы. Он так чертовски красив, что порой я забываю собственное имя. Он продолжает, — Как насчет того, чтобы нам всем вместе отправиться в маленькое приключение?
— Мы собираемся в IKEA? — спрашивает Ава.
— Мы никогда больше не поедем в IKEA, — говорю я ей. — Теперь в нашем доме это запретное слово.
Она немного дуется, но выжидательно смотрит на Брэма.
— Мы определенно не собираемся туда, — говорит он. — Но мы поедем туда, куда Ава, вероятно, мечтает поехать. Я должен предупредить тебя, малышка, ты должна быть храброй.
Ее глаза округляются, но она кивает, она очень серьезна.
— Я могу быть храброй. Мне делают ваву. Я храбрая.
Он наклоняется ближе к ней и шепчет.
— Там есть гигантские жуки.
— Жуки! — кричит она. — О, я так хочу увидеть гигантских жуков.
Ладно, я понятия не имею, о чем он говорит, но я уж точно не хочу видеть никаких гигантских жуков.
— Мы собираемся в поход? — спрашиваю я, стараясь не дрожать.
— Нет, — говорит он. — И до того, как скажешь что-то еще, знай на ближайшие четыре дня я взял для тебя отгулы на работе.
— Ты сделал что?
— Не переживай, — он пытается меня успокоить. — Я уже разговаривал с Джеймсом, это не проблема.
— Да, но это ведь я теряю деньги.
— Я сказал, не волнуйся. — Он протягивает руку и кладет ее на мою, слегка сжимая. — Пожалуйста. Ты заслужила эту поездку. Вы обе.
— Не уверена, что кто-то заслуживает поездку в страну гигантских жуков.
— Даже если она находиться в… — драматическая пауза, — Диснейленде?
О мой Бог. Неужели он посмел сказать слово Диснейленд при Аве? Это словно вызвать духов в Битлджус (прим. пер. мистический фильм ужасов режиссёра Тима Бёртона 1988 г.), за исключением того, что вместо появления Майкла Китона, Ава превращается в ребёнка ракету, словно ее подпитывает миллион тонн сахара.
— Диснейленд! — Вопит она. Так пронзительно. — Диснейленд!
Я смотрю на Брэма, который явно наслаждается происходящим.
— Пожалуйста, скажи, что ты серьезно, потому что, если ты не отвезешь ее в Диснейленд…
— Я абсолютно серьезен. И рад, что ты не против.
— Ну, конечно же, нет. Кому не хочется поехать в Диснейленд?
Он пожимает плечами.
— Уверен, большинству взрослых. Разве ты не видела выступления Луи Секея (прим. пер. американский стендап-комик, сценарист, продюсер и режиссёр, обладатель премий «Эмми» и «Грэмми»)? Лично я думаю, что эти взрослые совсем не веселятся, но должен сказать, милая, рад, что ты не одна из них. — Он смотрит на Аву, которая практически подпрыгивает на месте. — И я не могу представить лучшего места, где Ава могла бы повеселиться.