Предназначение. Сын своего отца

Горохов Александр Викторович

герб, который станет их отличительным знаком, их лицом, их гордостью!

– Стой! Старший ко мне, -громко крикнул из-под воротной арки замка караульный.

Старый Рыцарь жестом остановил спутников. Подняв забрало, он шагом подъехал

к воротной страже.

– Кто такие? Чего хотите?
– строго спросил пеший воин в открытом парадном шлеме

и плаще со знаками различия сотни замковой стражи. Мастер не успел и рта открыть, как

тот, всмотревшись в герб на щите, удивлнно

воскликнул:

– Мастер Хлодвиг? Не верю своим глазам! Откуда Вы в такой поздний час?

– А, Эндрю Маскат! Рад тебя видеть, -Старый Рыцарь вс же припомнил имя своего

бывшего ученика, выпущенного лет пять назад.

– А я слышал, что Вы куда-то уезжали из столицы...

– Верно, Эндрю. Последние полгода я обитал в Рассе. Это мои орлы дожидаются,

пока ты их впустишь.

Караульный насторожился, что-то припоминая, хотя ударение на слово «мои»,

сделанное Хлодвигом, явно ему понравилось.

156

– Так ведь расские ещ вчера прибыли...

– Не все. Мы ехали другой дорогой. Вот видишь, - из десяти только двоих уберг.

– Не про них ли у нас молоджь болтает? Какой-то десяток пропал, гоняясь за

разбойниками. И вроде бы в Рассе.

Мастер коротко кивнул.

– Про них!

Эндрю удивлнно замотал головой, округлив рот в восторженном возгласе:

– О! Здесь про них такое рассказывают!..

– Скорее всего, просто слухи. Ничего эти болтуны толком не знают. Я сам до сих

пор удивляюсь, как мы ещ живы.

Учитель наклонился к старому знакомому:

– Я хочу тебя лично попросить об одолжении. Постарайся хотя бы до начала

церемонии Посвящения не рассказывать никому об их приезде. Мальчишек уже пытались

сегодня убить. Тот человек, что послал их на верную смерть, замешан кое в каких

делишках и сделает вс, лишь бы они не заговорили. И он здесь, в Кроне.

– Эй, Эндрю! Чего ты там застрял?

По каменным плитам гулко забухали тяжлые кованые сапоги. Рыцарь обернулся к

идущему и крикнул в темноту:

– Старого знакомого встретил. Он отставших на Посвящение привз. Можно

пропускать!

– Ну, раз можно, то пусть проезжают, -послышался недовольный возглас, и человек

пошл обратно.

– Проезжайте, господин Хлодвиг, -махнул рукой караульный и вполголоса добавил:

– Я сделаю, как Вы просите.

Старик молча пожал его руку. Второй караул принялся выяснять личности

прибывших уже возле узенькой калитки ворот Главной башни. Одолев преграду, Хлодвиг

решительно зашагал налево, и Кор поспешила догнать его.

– Казармы там, -к удивлению Эрга негромко запротестовала она, указывая на

противоположный край плаца.
–

Ты что, забыл?

– Нет, -ответил рыцарь.
– Просто я предпочитаю сегодня ночевать в безопасности.

– В безопасности? Во дворце? Ты что, не представляешь, сколько там глаз и ушей?

Девушка ухватила Учителя за локоть и остановилась. Мастер не стал вырываться и

тоже затормозил:

– Никто не собирается представлять вас придворным или дворцовой страже.

Успокойся. Мы идм к моему старому другу, который в здешнем бедламе может хоть

сотню человек спрятать так, что они месяц никому на глаза не попадутся. Он во дворце

ключником работает.

Хлодвиг поймал Кор за руку и что-то шепнул ей на ухо. Упрямица нехотя

сдвинулась с места, пропуская вперд Эрга.

Ключник оказался подслеповатым седеньким старичком. Он сам уже не помнил,

сколько лет отдал своей службе на хозяев замка, и обращался ко всем, включая Хлодвига, не иначе, как «молодые люди». Передвигался старик мелкими семенящими шажками, и в

его согбенной фигуре, казалось, уже не оставалось никаких жизненных сил, но негромкий

уверенный голос и властная манера держаться неизменно действовали на видевших его

впервые.

Пока старик распоряжался на счт ужина нежданным гостям, Кор выбрала самый

тмный угол в каморке Леопольда - так звали ключника. Мастер вкратце уже объяснил

суть проблемы хозяину, и тот охотно согласился помочь, рассчитывая на интересный

рассказ рыцаря, которого знал ещ ребнком.

– Сколько же ему лет?
– изумился Эрг.

157

– Говорят, за сотню перевалило, -пожал плечами Хлодвиг.
– Никто точно не знает.

Даже он сам. День рождения помнит. А год... Как он сам говорит: «А что мне годы? Живу

и живу...»

Ближе к середине рассказа, когда пища закончилась, а вино из кувшина едва

принялось убывать, Леопольд прервал Мастера неожиданным вопросом:

– Твоего воспитанника, кажется, что-то тяготит?

Учитель метнул взгляд на девушку, которая за весь вечер не произнесла ни слова.

– А, Кор. Он ещ не оправился от раны. Хотя Эрг ему и залечил е быстренько, но

крови он много потерял, вот и ослаб.

– Тогда я отведу их обоих спать. Мне не раз доводилось сталкиваться с мастерством

Исповедников, но ни один из них не мог похвастать, что после лечения руками полон сил

и энергии...

После ухода нордийского посла за Лордом-посланником прибежал слуга, чтобы

передать приказ короля прибыть в его покои. В тихие вечера перед праздником