Предназначение
Шрифт:
Несколько часов мы тщательно изучали свои полосы с рисунками и замысловатыми надписями. Арс, передвигаясь по кругу и шепча под нос, никак не мог разглядеть, что было нарисовано в самом центре купола. Наконец, чертыхнувшись, он взобрался на алтарь и лег на спину.
— Ну вот, другое дело, — довольно воскликнул он. — О, дьявол! Чтоб я сдох! — неожиданно закричал он.
— Ты того, полегче с желаниями, — усмехнулся Тибо, — они, знаешь ли, могут сбыться. Я не рассказывал, как …
Но закончить историю ему не удалось. Потолок вдруг треснул с таким звуком, что казалось, лопнул не он, а мой череп. Пещера дрогнула, ее средняя часть начала
— Забирайтесь скорее ко мне! — закричал Арс, вскакивая на ноги. — Здесь безопасно.
В это время с потолка хлынули потоки воды. Все, не раздумывая, вскочили на крест. Вода с громким шумом заполнила дно пещеры, едва не залив верхушку алтаря.
Все посмотрели вверх.
— Бог мой! — вырвалось у меня.
Обрушившийся каменный свод и вода, затопившая пещеру, были дном большого круглого колодца, находившегося во внутреннем дворе Данноттара. Теперь, когда все это находилось внутри, перед нашим взором открылся небольшой кусочек звездного неба. Но колодец был перекрыт массивной решеткой, выдвинувшейся из стены. Звезды мигали в ее отверстиях, как будто насмехаясь над нами.
— Что происходит? Мы в ловушке? — спросил удивленно Тибальд.
— Сейчас посмотрим, — ответил Арс и первым бросился в воду. Мы последовали за ним. Поднявшись по стене, мы хотели засунуть решетку обратно в стену, но ее массивные прутья были толщиной в руку. Никакая сила не была способна стронуть ее с места.
Вернувшись на алтарь, все уныло молчали. Замок заброшен. Маловероятно, что кому-то взбредет в голову притащиться сюда, чтобы полюбоваться развалинами. Да если кто-то и придет. Что он сможет сделать? Решетка стояла намертво.
Мы находились в ловушке уже несколько суток. Перепробовав все, что только могло прийти в голову, мы с тоской смотрели через непреодолимую преграду на клочок недоступной свободы. Когда солнечные лучи освещали алтарь, нам приходилось подолгу висеть на закругленных стенах. Да и сидеть на крохотном крестообразном островке четырем взрослым мужчинам все же было тесновато.
— Теперь можно не спешить и как следует запомнить рисунки, — ворчал Тибо, — одно хорошо: преисподняя уничтожена.
Я же все это время смотрел на ту часть стены, где после поворота средней части пещеры, рисунки расположились в четкой последовательности. Я никак не мог понять, чем они привлекли мое внимание. Но постепенно картинки и надписи вокруг них начали приобретать смысл. На рисунке было изображено, как через созвездия Ориона и Большого пса к земле двигается черная точка. Вот она приближается, замирает и, сделав круг, улетает вновь к Ориону.
Рядом были написаны слова из откровений Иоанна Богослова:
«Явилось великое знамение: жена, облаченная в Солнце; под ногами ее луна, и на голове ее венец из двенадцати звезд. Дракон с семью головами стоял, ожидая пожрать младенца, которого она вот-вот родит, но „восхищено было дитя к Богу“. „Произошла на небе война“. Михаил и его ангелы воевали с драконом и победили его».
И так по всему кругу, вокруг каждого рисунка:
«Выйдет из недр космоса некто, кто ужасающими криками оглушит стоящих поблизости и дыханием своим принесет смерть людям и разрушение городам и замкам. Движение мертвых будут обращать в бегство многих живых с болью, и плачем, и криками».
«Так
Но после разрушения всегда наступало восстановление, и пророчества возле этих рисунков были другие:
«И сказал Господь: Вся земля будет опустошена, но полного истребления не сделаю. Из пустыни принесу Я семя новое, и посеяно будет семя в Саду Братства, и процветет, и Дети Света покроют Землю безводную высокой травой и деревьями плодоносными».
После того как черная звезда покидала орбиту Земли, на нашей планете происходили изменения. Рисунки ясно указывали на это. Вот большой взрыв и она в огне. Вот планета покрывается голубой водой, а в следующий раз на ней уже виден единый континент, потом он раскалывается на части. Возникновение жизни и ее увядание, появление животных и смена их видов. Длинная череда событий. На рисунках были изображены великаны и карлики, какие-то странные птицы, переносящие людей по воздуху. Многоголовые гигантские змеи, ящеры и рыбы-люди. Над всем этим главенствовала одна фигура — женская, увенчанная пятиконечной звездой. Но рядом всегда изображался мужчина — воин, охотник, ловец, то есть тот, с кем издревле отожествлялось созвездие Ориона.
— Наверное, это богиня жизни, — предположил Тьери. — Сколько же Земле лет? Если, как ты говорил, только ящеры жили на ней сто восемьдесят миллионов лет?
— Как же богиня жизни! — вставил Тибальд, — над ее головой дьявольский знак — пентакль, и значит, это смерть.
— Ты ошибаешься, Тибо. Элласхида рассказывала мне об этом знаке. Пентакль, или пятиконечная звезда, исстари символизировала женское начало природы, а также богиню любви и красоты — Венеру.
— Вот я и говорю — дьявольский знак! — не унимался Тибальд. — Всем известно, что самые злобные ведьмаки — женщины.
— Неверно, изначально пятиконечная звезда символизировала только добро, — возразил я. — Планета Венера была священной во многих религиях и известна под многими именами — Венера — в древнем Риме, Иштар — шумерская богиня природы, Астарте — в Греции, Исида — в Египте. И все они олицетворяли могущественное женское начало, связанное с Природой и Матерью Землей. Пентакль является графическим доказательством связи звезды с богиней Венерой. Каждые восемь лет эта планета описывает абсолютно правильный пентакль по большому кругу небесной сферы.
Мне кажется, это языческий храм Матери — природы. Даже правосторонний свастический алтарь говорит об этом. Лучи свастики отброшены налево по часовой стрелке вращения и идут по ходу движения солнца, это определяется как женское начало и приписывает ей следующие атрибуты: Божественность, синтетичность, альтруизм, страсть и негативность. А противоположное левостороннее положение лучей, где лучи повернуты вправо, то есть против хода часовой стрелки, определяется как мужское, и дает ей следующие формы: демонизм, активность, позитивность, способность к аналитичности и эгоизм.