Предназначено судьбой
Шрифт:
— Он знал, что мы братья, и все же хотел убить меня! Этому нет прощенья!
Джиллиан схватила его за руку:
— Неужели ты способен его убить? Твоего брата!
— Ложись в постель.
Он осторожно оттолкнул ее и вышел. — Дункан! — крикнула ему вслед Джиллиан. — Пожалуйста, не надо!
Но было поздно. Джиллиан подошла к окну и увидела, как Дункан выбегает на крыльцо.
— Дэвид, коня! — заорал он.
Слуга подвел ему оседланного коня.
— Рад видеть вас, сэр, —
— Я похож на мертвого, Дэвид? — спросил Дункан, садясь в седло.
— Вроде бы нет, сэр.
— Так не загораживай мне путь!
Он пришпорил коня и умчался прочь.
Джиллиан обернулась и увидела, что Дафна тоже направляется к двери.
— Вы куда?
— Нужно его остановить, — взволнованно ответила графиня. — Если Алджернон действительно виноват, этим должен заняться суд. Я знаю Дункана. Если он, охваченный гневом, убьет Алджернона, то потом никогда не простит себе.
— Я тоже еду.
Джиллиан заковыляла к двери, приподняв пышную юбку.
— Чушь! Тебе там делать нечего!
Но Джиллиан уже обогнала графиню.
— Если бы это был ваш муж, разве вы остались бы дома?
Обе женщины остановились и посмотрели друг другу в глаза.
— Я велю, чтобы запрягли коляску, — вздохнула Дафна. — До дома Констанции всего несколько миль.
Хромая, Джиллиан стала спускаться по черной лестнице, прошла через кухню во двор. Однако, прежде чем они успели приблизиться к конюшне, оттуда выбежал молодой конюх, отчаянно крича:
— Помогите! Ой, что сейчас будет! Что будет!
Дафна крепко схватила паренька за руку.
— Джеймс, успокойся и объясни, что случилось. Где хозяин?
— Мастер Дункан ускакал.
— Так в чем же дело?
Но юноша лишь беззвучно открывал рот и в ужасе таращился на открытую дверь конюшни.
Дафна ринулась вперед со скоростью, поистине удивительной для женщины ее возраста. Джиллиан едва поспевала следом.
В дверях конюшни Дафна замерла. Джиллиан заглянула ей через плечо и увидела жуткое зрелище: на бочке стоял мужчина с петлей на шее.
И она хорошо знала этого человека…
29
— Атар, что это ты задумал? — спросила Джиллиан ровным, спокойным голосом, чтобы не испугать его.
Дворецкий стоял на бочке, как всегда одетый в нарядную красную ливрею.
— Мой хозяин… — забормотал он и запнулся.
— Все в порядке, Атар. Твой хозяин жив. — Джиллиан медленно подбиралась к бочке. — Он не утонул. Известие было ложным. Во всем виноват Алджернон, это он составил заговор против твоего господина.
Атар весь затрясся.
— Нет! Не приближайтесь!
Джиллиан остановилась.
—
— Вы ничего не понимаете, — безумно осклабился Атар. — Это все моих рук дело.
— Что-что? — побледнела Джиллиан.
— Что ты такое несешь, Атар? — сердито воскликнула графиня. — Немедленно слезай с этой дурацкой бочки. Зачем нужен весь этот балаган? Чего ты хочешь добиться?
Атар нахмурился.
— Вы ничего не понимаете, вы ничего не знаете. Это я хотел убить его, но у меня ничего не вышло.
— Ты хотел убить Дункана? — шепотом переспросила Джиллиан.
— Да.
Он так это признес, что она ему поверила. Да и выражение лица подтверждало его намерение.
— Но зачем? Зачем тебе понадобилось убивать человека, который всегда был добр к тебе? Он освободил твоего отца, он собирался и тебе дать свободу.
— Да кто он такой, чтобы давать мне свободу? — с надрывом воскликнул Атар. — Почему у него есть все, а у меня ничего?
Он чуть шевельнулся, бочка наклонилась, и Джиллиан замерла от ужаса.
— Но Дункан жив. Тебе не нужно убивать себя. Ведь покушение на убийство и убийство — не одно и то же.
— Для раба это все равно. Так или иначе, меня повесят. — Взгляд Атара блуждал по сторонам. — А виновата во всем она.
— Кто?
— Та белая сука. Она обещала щедро мне заплатить. Говорила: «Зачем тебе свобода, если нет денег?» Говорила, что хорошо понимает, как тяжело быть рабом. Говорила, что хочет мне помочь. — Он поправил петлю. — Но она меня, конечно, обманула. Я ей понадобился, потому что ее трусливый сын ни на что не способен.
— Атар, не делай этого. Дункан — человек разумный. Ты много лет служил ему верой и правдой, он не забудет этого.
— У раба только один выход…
Джиллиан кинулась вперед, но поздно — дворецкий спрыгнул с бочки. Раздался леденящий душу хруст — это сломались шейные позвонки.
Джиллиан в ужасе закрыла глаза руками. Графиня обняла ее за плечи.
— Все в порядке, деточка, — прошептала она. — Ты ничего не могла сделать. Он сошел с ума.
В конюшню вбежали конюх и старый Вильям.
— Ой, нет! — застонал старик и рухнул на колени. — Только не мой мальчик, только не мой сын.
Джиллиан почувствовала резкий толчок в животе и зажмурилась. Нужно взять себя в руки. Нужно действовать.
Атар раскачивался на веревке.
— Снимите его, — приказала Джиллиан, отвернувшись. — Эй, ты! — подозвала она конюха. — Беги, приведи слуг. И еще запрягите мне коляску.
Конюх смотрел на нее с испугом и не тронулся с места.
— Живей!