Предновогодье. Внутренние связи
Шрифт:
Гости вели себя по-хозяйски: неторопливо прохаживались по залу и заглядывали во все закоулки, предъявив удостоверения хозяину. Тот кивнул и опустил взгляд к стойке.
Один из вошедших направился к мужчине и женщине. Парень стиснул меня в объятиях, напрягшись как струна. Ясно, что парочка странных посетителей кого-то или что-то искала. И тут до меня дошло, кого! В голове помутилось от страха, потому что я испугалась не парня, вцепившегося с мрачной решительностью. Я испугалась бесцветных типов в полушубках и исходящей
— Закажи что-нибудь, — выдавила я непослушными губами.
Парень вздрогнул и щелкнул пальцами, подзывая хозяина. Конечно же, он привлек внимание второго типа, что остался у выхода и поглядывал на улицу через застекленную дверь. Мужчина направился к нам, и каждый шаг отдавался похоронным набатом в голове. Что меня толкнуло, не знаю, но, обняв парня, я поцеловала его и промурлыкала:
— Милый, я ужасно соскучилась, — и снова поцеловала в щеку возле уха.
Я очень старалась, и голос совсем не дрожал. Парень сглотнул.
— Знаю, сладкая, — ответил громко и поцеловал в ответ. Что-что, а целовался он умело.
— Добрый вечер, молодые люди, — поздоровался мужчина и отвернул воротник полушубка, показав значок, блеснувший желтым. Цифра "1".
Так и есть. Первый отдел — соглядатаи и дознаватели. Дальше нам падать некуда.
Мои пальцы машинально перебирали русые прядки. Оказывается, у парня длинные волосы, а я не заметила.
— Добрый вечер, — изобразила удивление навязчивым вмешательством.
— На вас обнаружены дефенсоры. Согласно шестнадцатой статье кодекса о преступлениях круг лиц, допущенных к пользованию защитными устройствами, ограничен. Попрошу предъявить опознавательные документы, — сообщил мужчина.
Быстро же он определил! Про первый отдел, контролировавший вис-преступления, ходили нелепые и страшные слухи. Все знали, что с его работниками лучше не связываться. Слава богу, мне не довелось сталкиваться с этими ребятами. До сегодняшнего вечера, будь он неладен. И зачем меня сюда занесло? — подумалось с тоской.
Парень приклеился как сиамский близнец и потупился, поглаживая мой бок. Такими темпами он во мне дыру протрет.
— Мы студенты. — Я назвала институт. — А документов при нас нет.
— Ношение дефенсоров законно?
Я сглотнула. Нервничая, начала возить пальцем по столу.
— Несомненно, — кивнула и раздраженно добавила: — Институт с висорическим уклоном.
— Кто может удостоверить ваши личности?
— Генрих Генрихович Стопятнадцатый, декан факультета нематериальной висорики. Еще проректор. Да кто угодно.
— Ваши фамилии?
— Папена и… — я запнулась, но лишь на долю секунды, — Мелёшин.
Мужчина отошел и, приложившись к телефонной трубке, принялся негромко разговаривать, не спуская с нас глаз.
Мамочки! Ну, почему из всех возможных фамилий всплыла
— Прости, — услышала покаянный шепот парня.
Да уж. Теперь я не просто соучастница. Я преступница. Хотя преступницей стала еще вчера, прокравшись с расстегаями мимо охранника. Безнаказанность — это плохо. Безнаказанность толкает на новые преступления. А сегодняшнее ЧП — не простая шалость. Господи, если узнает отец, он меня на полоски порежет! Я облилась холодным потом.
— Молодой человек, как зовут вашу подругу? — спросил мужчина, оторвавшись от трубки.
И правда, как меня зовут? Как меня зовут?!
— Эва, конечно же, — ответил вызывающе парень. — По-вашему, чтобы спать с девушкой, необязательно знать ее имя?
У меня пропал дар речи, пара за соседним столиком возмущенно заохала, а мужчина понимающе ухмыльнулся.
Все-таки не зря я выводила пальцем три буквы на лакированной столешнице.
Это могла быть 15.2 глава
Неожиданно у типа, что допрашивал пару за дальним столиком, заиграл телефон. Выслушав звонившего, мужчина сделал знак напарнику:
— Подозреваемые замечены в трех кварталах к югу отсюда и пытаются уйти подземкой.
На лице "нашего" дознавателя промелькнуло разочарование.
— Ваши личности подтверждены, прошу прощения за беспокойство, — сообщил нам. — На будущее имейте при себе удостоверяющие документы.
Меня охватило странное отупение, усталость накатывала волнами. Я глядела на происходящее, словно через мутное стекло — это сказывалось перенапряжение.
Типы из первого отдела подняли воротники и, попрощавшись с хозяином молчаливыми кивками, вышли в начавшуюся метель.
Я не заметила, как парень выпустил меня из объятий. Мы сидели рядом, плечом к плечу, и молчали. От пережитого страха дрожали руки, и чашка с остывшим кофе мелко зазвякала о блюдце.
Мужчина и женщина, одевшись, спешно покинули кафе. Хозяин приглушил яркий свет над стойкой и ушел, наверное, в подсобку или на кухню. За окном разбушевалась непогода. Ветер швырял в окно горсти снега, мокрыми комками налипавшего на стекло. Я поежилась.
— Где живешь? — спросил парень.
— В институтском общежитии.
— Пойдем, провожу, — предложил он.
— Хорошо, — согласилась я вяло.
Мы оделись, и теперь я более-менее разглядела парня. Он оказался широк в плечах и выше меня на голову. Волосы доставали ему до плеч, а ямочка на подбородке смотрелась легкомысленно.
Движения выполнялись на автопилоте: нахлобучилась шапка, натянулись куртка и капюшон, шея обмоталась шарфом, наделись перчатки. Мой спутник прихватил рулон с ватманом.