Предрассветная мгла
Шрифт:
Собрав все резервы, тулсакские легионы контратаковали и немного оттеснили врага, но это было лишь временным преимуществом. В башни непрерывным потоком вливались ряды тяжеловооруженных икленских бойцов. Солдаты буквально рвались вперед, и те из них, кто, пробегая по наведенным мосткам, сумел миновать обильно собирающую свой урожай белооперенную смерть, врывались на стены и ожесточенно ввязывались в сражение. Баллисты перешли на стрельбу зажигательными зарядами. Обильно политые водой башни плохо поддавались огню, но еще одну смертоносную машину осажденные поджечь сумели.
Сражение на стенах проходило с переменным успехом.
А вот у ворот ситуация
Со страшным треском рухнула еще одна осадная башня. В одном месте икленцам удалось проломить ворота и прорваться внутрь города. На баррикадах закипела ожесточенная битва. Путем нечеловеческих усилий, усеивая изрытую мостовую сотнями мертвых тел, защитникам удалось вытеснить врага из города и уничтожить еще один из таранов. Землю вокруг ворот обильно полили маслом и подожгли. Сплошная стена огня преградила вход в город. Чтобы пламя не погасло, в него сверху со стены непрерывно бросали всевозможные деревянные обломки и бочонки с маслом, конфискованные со складов городских купцов. Торговцы не протестовали против этого расхищения собственности, сознавая, что если икленцы возьмут город, то они лишатся не только товаров, но и жизней. Это же понимали и многие горожане. Часто можно было заметить как какой-нибудь сапожник или пекарь неумело подбирал меч, выпавший из окровавленных рук погибшего легионера, и с криками устремлялся в бой.
Икленские катапульты десятками метали камни и зажигательные снаряды. Из города во множестве поднимались клубы дыма. Десятки домов превратились в руины, а сотни горели, выбрасывая во все стороны жадные язычки пламени. Пожарные команды уже не успевали справляться со своими обязанностями.
Кровавое побоище закончилось только когда солнце коснулось горизонта. Икленские войска отхлынули, прихватив с собой раненых. Они ушли недалеко, раскинув лагерь прямо за изрядно прореженной линией передвижных заграждений. Неподвижно замерли громады таранов, мрачные силуэты осадных башен четко вырисовывались на фоне темнеющего неба.
Ночь опустилась на залитый кровью Вал-Накин, приняв осажденный город в свои объятия. Ночная тишина нарушалась только перестуком десятков топоров - отряды горожан под охраной нескольких десятков измученных легионеров поспешно чинили основательно изувеченные городские ворота.
Радан мрачно сидел около настежь распахнутого окна в одной из самых высоких башенок Поднебесного Дворца и опустошенным взглядом смотрел на город. Изредка по небу проносилась светящаяся точка и сразу же после этого еще одна вспышка озаряла и без того ярко освещенные десятками пожаров улицы Тулсака. Вражеские катапульты, видимо, решили не давать покоя городским жителям даже по ночам. А далеко-далеко за городом привольно раскинулась сеть из многих тысяч маленьких огоньков - икленская армия расположившаяся на ночной отдых.
Следующий
Баллисты стреляли редко, предпочитая экономить запас копий, которых оставалось уже не так уж и много. Но даже их редкая прицельная стрельба приносила неплохие плоды. Тяжелые наконечники с легкостью расщепляли толстые доски заграждений, за которыми во множестве прятались от смертоносных стрел вражеские солдаты и во множестве калечили икленских воинов.
Икленские катапульты, видимо, истратили все свои запасы зажигательных снарядов и теперь швыряли в городские стены обычные булыжники. И если в начале сражения снаряды имели хотя бы какое-то подобие круглой формы, то теперь это были самые обычные бесформенные каменные глыбы. От нескольких успешных попаданий обрушилась крыша одной из городских башен около ворот.
Тараны снова двинулись вперед, но за ночь горожане успели немного укрепить расшатанные городские ворота, обшив размолоченные в щепки бревна толстым слоем досок. Кроме того, с внутренней стороны возвели многочисленные подпорки из толстенных стволов свежесрубленных деревьев. Деревья рубили в городском парке и королевском саду. Укрепленные подобным образом ворота пока еще держались.
За неимением смолы на головы осаждающим лили кипяток. Вопли ошпаренных никоим образом не прибавляли усердия икленцам. Они вяло атаковали, без особого усердия напирая на городские ворота или по переходным мостикам перебираясь на стены города. Беспорядочные стычки угасали едва начавшись.
Около полудня удачная контратака тулсакцев привела к тому, что они смогли захватить одну из четырех оставшихся у икленцев осадных башен. Осаждающие быстро перестроились и снова двинулись вперед. Легионеры Тулсака поспешно ретировались, но перед этим успели сделать свое черное дело. Башня превратилась в гигантский факел, выбрасывающий к небесам густые клубы дыма.
Икленцы снова попытались ворваться в город через подкоп, но там их уже ждали. Отряд легионеров Тулсака загнал беспорядочные толпы врагов обратно под землю, а затем, устроив небольшой обвал, похоронивший под землей почти сотню человек, преспокойно вернулись из сырых подземелий под яркие лучи небесного светила.
Без особого энтузиазма сражение продолжалось до самой ночи, пока вечерние сумерки не вынудили войско икленцев вернуться в свой лагерь.
Город сумел продержаться еще один день.
Ночью небольшие отряды тулсакцев осторожно выскользнули наружу и после хаотичного ночного сражения сумели разрушить еще одну осадную башню и несколько таранов. Не ждущие от осажденных такой дерзкой выходки икленцы беспорядочно отступили и, перестроившись, двинулись вперед. Но поздно. Отряды тулсакских воинов, рассредоточившись, истаяли как утренний туман, беззвучно проскользнув обратно в город.