Предсказание

Катри Клинг

Минуточку, Гарри Поттер. Ты кое-что упустил, увлечённый проблемами Драко. Да-да. Именно. Ты забыл, что тебе самому придётся вести жизнь затворника в Гардинер-Парке. Что случилось? Зачем хвататься за сердце? Ты ведь боялся одиночества? Так у тебя там намечается премилая компания. Вампир, фантом и Люциус Малфой. О Господи.

Гарри зажмурился. Нет, не надо сейчас об этом думать. Не надо… Не надо сейчас… А когда? Сколько ещё себя успокаивать? Ведь времени почти не осталось. Довольно. Сегодня вечером он серьёзно поговорит с Северусом.

* * *

Гарри

устроился на постели и наблюдал за Снэйпом. Тот сидел за поздним ужином. Рядом с тарелкой лежала раскрытая книга, от которой Снэйп не сводил взгляда. Вилка в его руке двигалась машинально, и, кажется, профессору было абсолютно всё равно, что он ест. А ещё гриффиндорец был уверен, что Снэйп нарочно пялится в книгу. Наверняка ему просто хотелось, чтобы Гарри не приставал к нему с разговорами. Впрочем, Гарри пока не собирался этого делать. Он молча разглядывал своего любовника и думал о том, как хорошо было бы, если бы Лили не бросилась под заклинание Волдеморта семнадцать лет назад. Сейчас бы все были избавлены от проблем. Правда, в случае Гарриной гибели получилось бы, что Снэйп не выполнил обещания, данного Лили. А Снэйп, к несчастью, всегда свои обещания выполнял.

– Вы не перевернёте страницу?

Снэйп перестал жевать, но глаз от книги так и не поднял.

– Я смотрю на вас уже четверть часа. Пытаетесь учить наизусть?

– В вашем-то обществе? Едва ли это возможно, - спокойно отозвался Снэйп и демонстративно перелистнул страницу.

– Если я мешаю, то просто скажите. Я уйду. Не нужно меня терпеть только потому, что нас связывает кровь.

– Я долгие годы мирился с вашим присутствием, Поттер. Вы мне нисколько не мешаете. Вы, хвала Мерлину, уже не учащийся первого класса, и можете сидеть спокойно...
– мастер зелий коротко взглянул на него и добавил: - Иногда.

Гарри вздохнул и поднялся с постели.

– Я пойду.

– Как вам будет угодно.

– Вам всё равно, - Гарри не задавал вопрос, он констатировал факт.

Снэйп отложил вилку и посмотрел на него в упор.

Ну и взгляд.

– Профессор, у меня будет ожог.

– Чего вы добиваетесь?

– Ничего.

– Тогда в чём дело?

– Ни в чём.

Бледные губы Снэйпа тронула ядовитая улыбка.

– Ещё не время идти в постель, насколько я понимаю.

Вот чёрт тебя возьми!

– Чем вас не устраивает это время, господин профессор?
– Гарри постарался скопировать его интонации.

Снэйп демонстративно расправил лежащую на коленях салфетку.

– Мне будет дозволено хотя бы доесть ужин?
– холодно спросил он.

Гарри едва не застонал.

– Это просто невозможно! Почему мы не можем просто разговаривать?

– А чем мы, по-вашему, сейчас заняты?

На сей раз Гарри решил не поддаваться на его вызывающий тон.

– Вы читаете. И вас раздражает моё присутствие, - мягко сказал гриффиндорец, подходя к креслу Снэйпа сзади.

– Вынужден попросить вас не стоять у меня за спиной, Поттер, я терпеть этого не могу, - холодно проговорил профессор, но Гарри ясно услышал в его голосе примирительную нотку.

– Я стою тут не просто так, - прошептал Гарри, обнимая

мастера зелий за шею.

Снэйп на мгновение замер в кресле. Затем снова взялся за вилку.

– Поттер, я пропустил сегодня обед. И мне не хотелось бы доедать остывший ужин.

– Но ведь ужин всегда можно подогреть, - тихо возразил Гарри, придвигаясь ближе. Гриффиндорец прижался щекой к бледной щеке учителя, а потом коснулся губами шеи Снэйпа.

Профессор сидел неподвижно, вероятно, ожидая продолжения. Но Гарри прекрасно знал, что продолжить ему не позволят. Почему-то Снэйпу не нравилось, когда Гарри пытался приласкать его. Довольно странно, учитывая то, что они вот уже месяц спят вместе. Снэйп словно взял себе в обязанность доставлять ему удовольствие, но сам ограничивался очень немногим и ничего не требовал от гриффиндорца взамен, кроме одного: чтобы Гарри не трогал его. Всякий раз, когда Гарри пытался взять инициативу в свои руки, Снэйп останавливал юношу. На вопрос «Тебе неприятно?» Гарри получал ответ «Я не люблю этого». А вот Люциусу Малфою было дозволено всё. И с этим фактом приходилось мириться. Гарри старался довольствоваться тем, что получал. Ему было с чем сравнивать - теперь Гарри получал очень много и постоянно твердил себе об этом, но ведь чем чаще напоминаешь себе о том, какой ты везучий, тем отчётливей понимаешь, насколько сильно тебе не повезло.

– Я не буду мешать, - шепнул гриффиндорец и чуть отстранился.

– Сердечное спасибо, - откликнулся Снэйп.

Гарри улыбнулся учителю и стащил с тарелки ломтик картошки.

Снэйп нахмурился, но промолчал.

Гарри вернулся на свой наблюдательный пост - на кровать. Некоторое время в комнате царило молчание. Наконец, мастер зелий снял с колен салфетку и потянулся к графину с вином.

– Я получил письмо от Эмили, - внезапно сказал он.

Гарри вопросительно поднял брови.

– Как она?

– Пишет, что здорова. Она хотела бы видеть вас крёстным своего ребёнка.

– Что? Я?
– Гарри не поверил собственным ушам.
– Но я думал, она попросит вас, ведь…

– Едва ли моя скромная персона достойна такой высокой чести, Поттер.

– Но… - Гарри растерялся.
– И что я должен?..

– Смею предположить, ваш отказ сильно расстроит её, - холодно заметил Снэйп.
– Эмили считает вас своим ангелом-хранителем.

– Вы рассказали ей?

– В общих чертах, - уклончиво ответил профессор.

Чёрт.

Гарри потёр лоб. Кожа под пальцами была непривычно гладкой.

– Но я… Не уверен, что я подхожу для роли крёстного… Мне только семнадцать…

– К тому времени вам уже будет восемнадцать.

– Да, конечно, но всё же… Нет, вы серьёзно?!

– Вполне.

Гарри потряс головой.

– Я не думаю, что в своём нынешнем положении я могу взять на себя такую ответственность.

– Вы приятно поражаете меня, мистер Поттер.
– Снэйп отвесил ему шутовской поклон.
– Но вы напрасно боитесь ответственности перед этим ребёнком. Если вспомнить вашего собственного крёстного, то едва ли все эти годы он вспоминал о том, что некоторым образом отвечает за вас. И заметьте, всё это ничуть не мешает ему слыть героем.