Предсказанное. Том 2

Головачев Василий Васильевич

— Не отставай.

Борята хотел было возразить, но посмотрел на сдвинувшиеся брови приятеля и не решился.

— Ладно, в другой раз посмотрим. Скиба нашел пустой блок с галереей древних картин, хорошо сохранившихся, много ликон…

— Тихо! — Дар прижал палец к губам. — В зоне отдыха гости, и, судя по пси-спектру, не очень добрые.

Борята примолк.

Они вернулись ко входу в жилой сектор и услышали возбужденные голоса, смех, возгласы, шум.

За блестящими пилонами, поддерживающими прозрачный купол крыши, между фонтанами и цветником, стояли три летака: куттер прибывших первыми хуторян, стреловидный

двухместный пинасс и большой многоместный флайт, разукрашенный разнообразными надписями на русском и английском языках от «Люблю е…лю!» до «Пропади все пропадом!». Это была машина беривсеев, как называли эту дурацкую секту молодых отморозков сородичи Дара. Он уже неоднократно сталкивался с ними, будучи дружинником, при защите хутора и в других городах. Эти люди — хотя язык не поворачивался называть их людьми — привыкли жить по волчьим законам, руководствуясь только собственными желаниями и лозунгом: «Бери от жизни все! Свое и чужое!» Что такое совесть, справедливость и уважение, они не знали.

Группа насчитывала восемь человек: пятеро парней и три девицы. Одеты они были в невообразимое тряпье, подчеркивающее их отношение к жизни. Смуглые, грязные, размалеванные физиономии, плывущие от употребления алкоголя и наркотиков глаза, дикие разноцветные прически разных форм, множество колец на пальцах, браслеты на руках и ногах, блестящие побрякушки на лохмотьях, непонятный по большей части жаргон, ухмылки, обезьяньи ужимки, ни тени мысли… А у пилона, окруженные кривляющимися, хохочущими членами группы, стояли давешние незнакомки, с которыми Дар и Борята встретились в жилом секторе. Девушки стояли спиной к спине и явно находились в растерянности, не зная, что предпринять в такой ситуации.

Дар встретил озадаченный взгляд приятеля, двинулся к центру зоны отдыха.

Первыми его заметили незнакомки в бликующих, как жидкая ртуть, униках. Повернули к нему головы.

Оглянулся один из беривсеев, второй, третий. Одна из размалеванных девиц подергала за руку здоровенного парня с оранжевыми волосами, собранными в петушиный гребень. Очевидно, это был вожак группы. Он тоже оглянулся. На несколько мгновений стало тихо. Затем «петух» вскинул руки и дурашливо пропел:

— Какая клевая парочка! Папочка и мамочка! Фадер и мадер. У нас были две телки, а теперь и два борова подтянулись. Сбацаем им таньгу, братаны?

— Йе! — дружно взревели «братаны».

Дар, не задерживаясь, прошел мимо двух размалеванных, как попугаи, здоровяков, словно не видя их, — они посторонились, озадаченные его независимым видом, — остановился в метре от незнакомок.

— Извините, что вмешиваюсь. Разрешите вас проводить?

— Благодарю, — улыбнулась смуглолицая зеленоглазая девушка: в ее глазах читался интерес и почему-то изумление. — Мы бы и сами справились, но коль уж вы так любезны, предложение принимается.

Говорила она с едва заметным акцентом, но очень правильно и приятно. Ее приятельница дернула зеленоглазую за руку:

— Ты посмотри… он похож на…

— Я тоже обратила внимание, — ответила та. — С ума сойти! Вы, наверное, тоже не из здешних?

— Хуторские мы, — обозначил улыбку Дар, ощутив эфемерное прикосновение пси-ветерка к своей пси-сфере; девушка была интрасенсом! — В дебрянских лесах живем.

— А я подумала… Вы случайно не родственник дяде Аристарху?

— Аристархов в нашем роду нет.

—

Удивительно! Вы очень на него похожи, просто копия. А я, по-моему, видела ваш хутор, возле речки, километрах в пятидесяти отсюда, к югу.

— Да, это хутор Жуковец.

— Очень красивый.

— Спасибо.

— Не за что.

— Как вас зовут?

— Меня Дарья, ее Аума. А вас?

— Дар.

Девушка распахнула глаза шире.

— Надо же, какое совпадение. — Пошутила: — Вашего друга случайно не Аумом звать?

— Борятой, — прищурился Дар.

— Жаль.

— Э-э… а-а… какого хява?! — обрел дар речи вожак банды. — Вы чо бузлаете, в рюх влябываетесь?!

— Идемте, — будничным тоном сказал Дар, направляясь из круга к летательным аппаратам. — Это ваша машина?

Ошеломленные его непосредственностью и напором, беривсеи снова расступились. Наверное, им не приходилось сталкиваться с человеком, который не только не откликался на их речь, но и вообще словно не замечал.

Девушки шмыгнули вслед за чистодеем.

Блистер их небольшого летака откинулся, обе нырнули в кабину. Зеленоглазая помахала рукой.

— Приятно было познакомиться. Может, еще свидимся, мир тесен.

«Оставьте координаты», — хотел попросить Дар, но постеснялся.

— Доброго пути. Пусть вам сопутствует удача.

— Вам тоже, — хором ответили девушки.

Блистер встал на место.

Аппарат взлетел, свечой вонзился в дыру в куполе, исчез.

— Не, ну ты гля! — взревел вожак беривсеев. — Они на нас хяв позюрили! Облаеды воньские! Совсем оборзели, хомлы! Пацаны, посячим обех, чтоб хайлом не торгали!

Вожак и трое его «телохранителей» бросились на Дара, намереваясь «посячить» наглеца по полной мере. В руках их появились дубинки, а у вожака — электрошоковый разрядник. Дар хотел было пресечь атаку в стиле древнекитайского да-цзе-шу, но вспомнил о грапле и достал пистолет.

Первую звуковую «пулю»-оплеуху получил вожак. С воплем отскочил, роняя оружие и хватаясь за уши. Заорали и его сподвижники, нарвавшись на звуковые пакеты, от которых едва не лопались барабанные перепонки, а голова начинала кружиться и «плыть».

Остальные остановились, не понимая, что происходит.

Дар поднял грапль над головой, покачал указательным пальцем левой руки.

— Не стоит рисковать! Эта штука позюрит любого. — Он перевел взгляд на так и стоявшего в столбняке Боряту. — Поехали, они больше не будут.

Борята выдохнул, обошел опасливо отодвинувшихся парней, сел в летак. Дар устроился рядом, захлопнул колпак.

Куттер устремился вверх.

Толпа разинувших рты беривсеев осталась внизу.

Вылетели за пределы здания. Однако небо по всем направлениям было чистым, если не считать облачных косм и стай птиц над городом. Летак с понравившейся Дару красавицей по имени Дарья исчез.

Глава 4

Отец хмурился и молчал.

Дар особой вины за собой не чувствовал, однако понимал, что напрасно поддался увещеваниям Боряты и полетел в город. Время отдыха следовало тратить с умом, не уступая соблазну пустого времяпровождения. Люди, отвергающие этот принцип в угоду собственным желаниям, никогда не добиваются высот творческой реализации. С другой стороны, Дар считал, что имеет право распорядиться свободой по своему усмотрению. После дела.