Представитель темной расы
Шрифт:
— Я пойти с вами не смогу, — покачал я головой, сомневаясь, что стоит подвергать членов делегации такому риску.
— И не надо, ведь он все равно сможет тебя ощутить. Ты полетишь, как и собирался. Только к тому времени, как ты спустишься, мы будем ждать тебя внутри. Возможно, даже очистив путь от всяких охранников.
— Или все погибнув. Может быть, этот Валуату еще достаточно вменяем, чтобы не убить вас на подходе, но как только он ощутить мое приближение, он обязательно заподозрит вас.
— И то, что ты предлагаешь — невозможно. Мы не можем просто прийти, свалиться вдвоем им на голову, прорубить себе путь и сразиться
— Почему нет? — спросил, недоумевая, что ему так не нравится в моем плане.
— Ты не выносим! — Трастиан порывисто вскочил со стула, отчего тот отодвинулся назад и неприятно скрипнул ножками. Советник прошелся из стороны в сторону, несколько раз, лихорадочно что-то обдумывая.
— Послушай, — начала я, понимая, что миролюбивого иллайри подобное решение явно будет даваться очень тяжело. Несмотря на свой солидный возраст, естественно, он переживает и даже, скорее всего, боится. — Ты просто не представляешь, на что способна моя магия.
— Вот! — он резко остановился и развернулся, отчего полы его длинной мантии взметнулись. — Вы, иллиатары, всегда были безрассудными и самоуверенными. Вечно лезете, куда не надо. А ведь это вы повели нас сюда, даже толком не поглядев, что за мир.
— И что? — я хмыкнул, не понимая такой горячности от всегда спокойного советника. Сейчас я очень хорошо видел, что его сын однозначно пошел в него. — Главное, я уверен, они убедились, что этот мир безопасен для твоего народа. А то, что с самими иллиатарами случилось… От ошибок никто не застрахован. Это не значит, что рисковать не стоит.
— Иногда риск ничем не оправдан, — уже спокойнее сказал Трастиан, а потом поднял глаза и замер.
Я обернулся, замечая в проходе Трамирона.
— Я пойду с вами, — бескомпромиссно выдал он. При этом в его глазах сверкало такое упрямство, что проще было все-таки его запереть, чем переубедить.
Кажется, Трастиан тоже это понял, так как открыл рот, чтобы что-то сказать, потом закрыл и поджал губы, прикрывая глаза. Мне показалось, что его сейчас явно переполняет тихое бешенство. Лучше не трогать, иначе взорвется.
— Отец, я… — заговорил Трамирон, я же отвернулся, закрывая глаза рукой.
— Нет, это ты меня послушай, — змеей зашипел советник и моментально оказался рядом с сыном. — Ты юнец, ничего не видевший и не смыслящий в жизни. Если погибну я, то останешься ты — мой наследник. Если же погибнем мы оба, то наш род прервется. Ты, может быть, не замечаешь, но наша семья давно встала во главе иллайри. Да, я по-прежнему ношу титул советника, но корона правители лежит в моем столе в кабинете еще со временем моего прадеда! Ты понимаешь, как наша смерть подкосит наш народ? Я не могу позволить этому случиться. Я позволил тебе сходить с Морриданом, но тогда я не знал всего и ситуация не казалась мне опасной. Но сейчас! Валуату — это тебе не обычный гарм. Это дух, бог, старейший иллиатар! Ты ведь видел, на что способен Морридан, а теперь представь, на что способен… — Трастиан запнулся и повернулся ко мне. — Сколько тебе лет, Морридан?
— Одна тысяча двести восемьдесят семь… — я замолчал, подсчитывая в уме правильность названной цифры. — Нет, восемьдесят восемь.
Трастиан округ глаза, а потом снова развернулся к сыну. Его явно поразил мой возраст.
— Вот, а теперь представь, сын, на
— … могу быть полезен, — закончил свои слова Трамирон, немного растеряно глядя на меня. — Я никогда его таким не видел.
— Он просто переживает за тебя, не обращай внимания, — отмахнулся я, оглядев стол и подтянув к себе после этого блюдо. За всеми этими разговорами я снова захотел есть. Умеет же советник нагнать аппетита своими речами.
— А вам, правда, столько лет? — с любопытством спросил Трамирон, присаживаясь на стул, в котором еще недавно сидел его отец.
— Конечно, — кивнул я, отрезая ножом кусок великолепно запеченного, но уже слегка остывшего мяса. — Зачем мне врать?
— Просто, — Трамирон с сомнение поглядел на меня, а потом последовал моему примеру и принялся за еду. — Я видел старых иллайри, но они выглядели иначе. Наш народ долго сохраняет свою внешность и только ближе к смерти лица покрываются морщинами, глаза тускнеют, волосы белеют. Тела становятся слабыми, немощными, а потом жизнь и вовсе покидает достигших конца своей жизни иллайри. Я думал, вы ровесник моего отца.
— Ты ведь слышал Эрру? Я не просто иллиатар, — пожал я плечами, размышляя о том, что теперь и сам не знаю, сколько отпущено этому телу. Надо будет позже проконтролировать этот вопрос, а то мне как-то не улыбается однажды проснуться седым и с морщинами на лице.
— Значит, вы как Валуату? И Эрру? Тоже дух, да? Хотя, он что-то странное говорил, про то, что вы вроде и то, и вроде не совсем то, — Трамирон не выглядел расстроенным отповедью своего отца.
Пристально оглядев его, вздохнул. Надо будет придумать что-то, что позволит вместить сразу троих. Дожмет ведь Трастиана, полностью в этом уверен, причем сам Трамирон, кажется, тоже это знает.
— Понятия не имею, что собой представляет Валуату. Увижу, сравню, — ответил, поднимаясь. Пора за тренировки. А еще не мешало бы всё-таки обсудить окончательный вариант с советником наших дальнейших действий. Однозначно одно — никакой делегации. В здравомыслие жрецов я не верю ни капли. Они все мне вообще казались психопатами, помешанными на крови и ритуалах. Была бы моя воля — держался бы от этих ребят подальше. — А ты иди к отцу. Отговори его от идеи делегации. Надеюсь, хоть ты понимаешь, что это самоубийственная идея даже хуже, чем моя? Ты ведь видел гармов вблизи, представь, на что способны и насколько вменяемы их создатели.
Сказав это, я оставил Трамирона в одиночестве и отправился к пруду в некотором отдалении от дворца. Там отлично место, чтобы подумать над своим новым летательным аппаратом. Учитывая скудность моей фантазии, придется попотеть.
Место оказалась пустым и свободным. Потрогав рукой воду, полюбовался на стройную фигуру неизвестной мне иллиатары, запечатленной навечно в черный камень, а потом принялся за работу. Сев в беседку, привалился спиной к стенке и прикрыл глаза, пытаясь представить себе то, что могло бы летать. А еще в нем должно быть укрытие от ветра, возможность сидеть, или даже слегка лежать, вытянув ноги и не выпадать. Проще всего представить прозрачным, но с помощью венца я способен удерживать и более сложный образ.