Представитель
Шрифт:
Для всех вокруг и даже для своего народа (особенно для него!) рассказывается сказочка, что основным фактором ошеломительного прорыва стало скопированное у русских оружие. Это так, но лишь отчасти. Эти ракетные установки не смогли бы вскрыть укрепленные ДОТы и блиндажи, что составляли линию защиты. И враг это понимал, потому и применил их лишь по аэродромам. Вот где они проявили свою наибольшую эффективность! А вот ДОТы… их взяли почти без боя.
Сыграли на чистой психологии. Как сейчас понимал Блюм, собирая информацию буквально по кусочкам, Абвер в этом Рейхе работает на редкость эффективно. Была проведена работа с германскими солдатами, которые наладили связи со своими французскими «коллегами». В нужный момент они, как обычно, пришли «в гости». Но не одни, а с «приятелями». Понятно, что в сами ДОТы французы при таких посиделках никого не пускали. Но не в этот раз. «Посиделки» начались вечером и, уж как у немцев это удалось, но без вина не обошлось. К середине ночи «приятели»
И что самое скверное — германцы, преодолев линию защиты, вышли сразу на удобные дороги и налаженную для подвоза войск и снабжения инфраструктуру! Если бы еще не проблемы с техникой у самих солдат Гитлера, то прошли бы они не половину северной территории Франции, а дошли бы до самой границы с Испанией! Ведь почти все войска были или на границе с Рейхом, или на южной границе у соседей. Северная группировка французских войск теперь рассеяна и частью взята в плен. Сбежать удалось лишь очень малой части. Страну защищают территориальные формирования, да мобилизованные полицейские части. Резервные подразделения срочно формируются, но там такая неразбериха стоит, что толку от этого немного. Никто не ожидал такого ошеломительного успеха немцев!
Блюм бомбардировал всех соседей просьбой о помощи «наказать вероломство Германии», вот только дипломатия почти не работала. Разведка тоже показала себя из рук вон плохо. DPAA, отвечающая за сбор и анализ данных за рубежом, «проморгала» тайный союз Великобритании и Германии. Англия с давних пор являлась недругом французов и с удовольствием помогала Гитлеру раздавить конкурента, уже готовя свои части для высадки в колониях Франции, чтобы оттяпать там себе кусок. Половина текущего германского флота — переданный им на условиях аренды английский. Муссолини давно в союзе с Гитлером и помощи от итальянцев ждать не стоит, особенно после того, как Франция сама отправила свои войска испанцам для того, чтобы раздавить итальянские части. Испания… не будем о грустном. Единственные, кто хотел бы помочь, но не мог — СССР. Но Рейх отгорожен от них Польшей, с которой Советский Союз драться не рвался. Да и если даже решится — пока Красная Армия дойдет до границ Рейха, у Гитлера будет время подготовиться. Все, что это даст французам — снижение давления на их части. Войска у Вермахта не резиновые, волей-неволей им придется перебрасывать свои части на новый участок фронта. Но все же это хоть какое-то подспорье. И Гитлер и правда выдвинул пару полков на границу с Польшей! Давление его войск во Франции это не остановило, но хоть немного замедлило.
— Леон, у меня две новости, — ворвался в кабинет Блюма министр обороны Даладье.
— Слушаю тебя, Эдуард, — напряженно уставился мужчина на давнего соратника. — Хоть одна из них хорошая?
— Одна — точно хорошая, — кивнул Даладье. — Русские решили вопрос провода своих войск по территории Польши и уже выдвигают войска.
— Уфф, — шумно и облегченно выдохнул Блюм. — А вторая?
— Часть войск, которые они собирались отправить на границу с Рейхом, они срочно переправляют на их Дальний Восток — у азиатов там тоже какая-то заварушка началась. И не обошлось без вмешательства «розбифов» и их «кузенов».
Блюм грязно выругался. Это означало, что Гитлер перебросит на восток меньшее количество войск, чем мог бы.
— Ну, хоть что-то, — выпустив пар, кивнул немного приободренный премьер-министр. — Обрадуй, Лаваля, пускай распространит первую новость среди народа. Людям нужна надежда, что еще не все потеряно.
— Он уже в курсе, — махнул рукой Даладье.
— Тогда говори, что делать думаешь, пока русские добираются до Рейха и как нам воспользоваться оттоком войск Вермахта? У тебя же есть мысли?
Я находился в зале собраний в штабе Наркомата Обороны и с интересом разглядывал находящихся здесь генералов. Это звание вернулось в войска после проведенной реформы, а так до недавнего времени большинство из военных чинов вместо звания имели должность — комдив, комкор или комполка. Присутствовали здесь и маршалы. Вот это звание существовало и до реформы. Естественно первым и главным маршалом был Ворошилов. В ходе проведения реформы это же звание получили Тухачевский, Блюхер и Белов. Правда, как я узнал из разговоров окружающих, ходили слухи, что они попали «под опалу» и могли вообще здесь не присутствовать. Ни в каком звании. Но видимо, дальше слухов
Попал я сюда не просто так. С объявления о начале выдвижения наших войск на границу с Германией прошло две недели. Первые части уже пересекли Польшу и вступили в бой. Вот только сразу же посыпались проблемы — и с логистикой переброски, и с обеспечением всем необходимым подразделений — вскрылось, что далеко не всегда написанное на бумагах совпадает с реальным положением дел, да и взаимодействие с польскими пограничниками было толком не налажено. И это из очевидных проблем, которые докатились даже сюда, в Москву. А уж что творится сейчас, а местах — я и представить не могу. Про бравурные заявления, что мы погоним войска Гитлера так же, как он гонит французов по их земле, уже никто даже не заикался. Да, германцев мы теснили, но медленно. И потери с каждым днем лишь нарастали. К тому же после первых дней начала войны Рейх решил перебросить на борьбу с нами еще пару дивизий.
Как итог, было принято решение о создании специального органа власти, который и будет контролировать ведение всех боевых действий напрямую, решая проблемы в «узком кругу». По аналогии с политбюро, который заменяет верховный совет. Последний, кстати, еще так и не был собран ни разу, хотя конституция, где было прописано о его создании, уже принята. Но сначала нужно было «наполнить» этот орган власти людьми — провести выборы, а вот этого было еще не сделано. И с наступлением войны вопрос о выборах повис в воздухе — неизвестно теперь, когда вообще «руки до этого дойдут».
На меня косились, все же большинство присутствующих были военными и пришли в форме, и я в своем сером костюме и при галстуке выделялся, как белая ворона на ветке. Однако ничего не говорили — абы кого сюда не пустят, это понимали все. Но наконец все расселись и на трибуну вышел Климент Ефремович.
— Товарищи командиры, — прокашлявшись, начал он. — Сейчас перед вами будет выступать товарищ Сталин. Поприветствуем.
Раздались аплодисменты, которые я поддержал. На больших выступлениях Иосифа Виссарионовича я бывал редко, и в основном слушал его, когда был на заседаниях партии, что тоже было давненько. Так что интерес, как он себя ведет на публике, у меня еще присутствовал.
Под аплодисменты Ворошилова сменил Сталин. Он скупо улыбался, приветственно махал рукой, и выглядел очень довольным приемом. Тут он попросил тишины, и овации стихли.
— Товарищи, — начал он. — К сожалению, повод нашего собрания не самый приятный. Агрессивные действия Третьего Рейха вынудили нас вступить с ним в войну. Вы все об этом знаете, как о причинах, так и нашей готовности к боевым действиям. Реформа Красной армии не прошла бесследно. Дезорганизация, неукомплектованность, небоевые поломки техники… — Сталин говорил, и каждое его слово отдавалось в тишине зала гулким и мрачным эхом. Словно палач зачитывает список грехов, перед тем, как объявить об имени преступника и озвучить приговор. Я даже заметил, как рядом поежился один генерал. Перечислив все проблемы, Иосиф Виссарионович продолжил. — В связи с выявленными недостатками, мириться с таким положением дел нельзя. Это преступно! Но и неспешно все исправить уже не получится. Кроме Германии, вставшей на путь национализма, крайне враждебного нашем идеалам интернационала, на Востоке поднимает голову и ищет жертву еще одна страна — Япония. Понукаемая капиталистами из Великобритании и США, она уже напала на союзный нам Китай, и выдвинула войска к нашим границам. Это тоже требует нашей самой скорой реакции. Это вынуждает нас открыть второй фронт, иначе, задавив китайских коммунистов, враг не удержится и направит свои силы на нас. Оперативность, на которую нас толкают события в Европе и Азии, требует создания специального органа власти. Органа, который будет способен решать возникающие проблемы в режиме реального времени, а не от собрания к собранию. На постоянной основе! Мы с членами политбюро уже обсудили вопрос и приняли единогласное решение — такому органу быть! Его название — Ставка Верховного Главнокомандования. Члены политбюро поручили мне возглавить этот орган. Среди вас, товарищи, много боевых командиров, прошедших и империалистическую, и гражданскую войны. Самые выдающиеся из вас войдут в совет и будут отвечать — каждый за свой участок фронта. Список назначений зачитает маршал Ворошилов. К сожалению, не все отчеты с мест являются правдивыми и соответствуют действительности. Опираться на неверную или даже откровенную лживую информацию мы не имеем права. Неверная информация ведет к ошибочным решениям. Ошибочные решения — к поражению и потерям. Поэтому считаю необходимым усилить Ставку Верховного Главнокомандования «ушами и глазами» — ее представителями в войсках. Эти люди, верные народу и партии, должны будут выезжать на фронты и собирать информацию о положении дел. После чего докладывать в Ставку — напрямую, без утайки и замалчивания, что происходит на фронте. Понимаю, что иногда ситуация такова, что требует немедленного вмешательства. Для этого решено наделить представителей правом отменять решения командиров, вплоть до уровня командира фронта, и отдавать приказы от имени Ставки. Список представителей готов, с ним можно ознакомиться на выходе из зала. А сейчас слово товарищу Ворошилову.