Представление для богов
Шрифт:
Орешек сам не заметил, когда успел извлечь из ножен Саймингу. Кровь толчками билась в жилках на висках, горло до боли пересохло... но чего он, собственно, испугался? Того, что оказался в незнакомом месте и потерял друзей? Или все-таки чувствует опасность? Но ведь нету здесь никого, нету, не-ету!..
Ладонь скользнула на пряжку пояса — жест этот стал для Орешка привычным. Талисман не отозвался, остался мертвым украшением. А тревога переросла в панику. Орешек с трудом сдерживался, чтобы не броситься бежать... но куда? Может быть,
И тут послышались шаги. Песок скрипел под чьими-то тяжелыми стопами, скрипел размеренно и громко. Орешек затравленно обернулся — за спиной не было никого. А шаги раздались вновь, уже с другой стороны...
Случайно взглянув вверх, Орешек резко втянул в себя воздух. Показалось ему или нет, что серая полоса неба меж бурыми краями ущелья стала уже? Почему склоны ущелья стали похожи на ладони человека, решившего прихлопнуть муху?
А шаги опять зазвучали за спиной — уверенные, грузные, неспешные...
Перебросив рукоять меча в левую руку, Орешек правой выхватил из-за пояса нож, развернулся и метнул лезвие на звук. Бросок был сильным, резким, однако нож взлетел невероятно медленно, словно разрезая что-то густое, описал в полете замысловатую петлю и клинком вниз упал на маленький валун, продолговатый и темный. Не было обычного стука железа по камню — лезвие вошло в валун по рукоять, без звучно и легко, как в ковригу свежего хлеба.
Орешек медленно переложил меч в правую руку. Что-то не хотелось ему вытаскивать свой нож из этого странного валуна...
Но у него и не оказалось такой возможности: раздался неприятный щелчок — и деревянная рукоять ножа упала рядом с камнем. Лезвие исчезло, точно никогда руки оружейника не соединяли его с рукоятью. А на проклятом валуне не осталось никаких следов!
Совсем рядом опять послышались шаги... нет, это больше походило на нетерпеливое притоптывание тяжелой ступни по песку.
Орешек яростно взмахнул мечом, чтобы припугнуть невидимого противника. Шаги стихли, в ущелье воцарилась тишина, но было в этой тишине что-то насмешливое.
Парень понял, что он беспомощен, как слепой щенок среди голодной волчьей стаи. Тем не менее он не собирался сдаваться без драки. Прикинув, откуда в последний раз доносились шаги, Орешек отчаянно ринулся в ту сторону с клинком наготове...
...И поскользнулся, растянулся в вонючей тине. Вскочил на ноги, дико огляделся. Со всех сторон его обступили заросли колючего тростника, сапоги по щиколотку ушли в темный ил, а навстречу по мелководью бежали Арлина и Эрвар. На лицах друзей были удивление и тревога.
Оказывается, исчезновение Орешка еще не было замечено. Подгорный Охотник и Волчица спокойно переходили озерко — и вдруг у противоположного берега возник Хранитель с мечом на изготовку и с безумным взором...
Когда Орешек поведал, что пришлось ему пережить за эти растянувшиеся в вечность мгновения, Арлина побледнела,
— Это Голодное ущелье, я о нем кое-что слышал... не буду при госпоже пересказывать. Соколу повезло выбраться оттуда живым. Но удача — это лошадка, которую нельзя слишком нагружать: надорваться может. Умоляю господина идти за мной след в след. Если Серая Старуха готовит ловушку, лучше угодить в нее вместе, а не порознь, тогда есть надежда пробиться наружу.
— Да что я, дурак — на одном месте дважды спотыкаться? — отозвался присмиревший и поумневший Орешек. — Командуй, Охотник, а я все сделаю, как скажешь.
Он еще не знал, что самые благие намерения не имеют цены там, где решения принимает Хозяйка Зла...
За озерком земля стала сухой и каменистой. Орешек стряхнул пережитый ужас, как селезень стряхивает воду, и теперь пытался на ходу очистить одежду от подсохшей грязи. Перехватив веселый взгляд Арлины, сказал смущенно:
— Перемазался, как в месяц Осколок. Может, теперь меня не признает эта... как бы повежливее сказать... Многоликая Госпожа?
— А я не верю, что она тут хозяйка, — жизнерадостно сказала девушка. — Здесь так хорошо!
Орешек в изумлении взглянул ей в лицо, потом оглядел унылую равнину, по которой они тащились. Что тут могло понравиться Арлине? Разрумянилась, глаза сверкают, а улыбка такая... такая... Орешек лишь раз видел у нее на лице подобное выражение — на свидании, когда он читал ей стихи...
— Здесь чудесно! — продолжала Волчица счастливым голосом. — У меня такое чувство, словно я попала домой. Словно шла, шла — и вот она, цель моего пути! Даже небо... даже ветер... даже запахи... сладковатые такие...
— Падалью какой-то воняет, — ревниво и хмуро уточнил Орешек. — Ветром запах принесло.
— А звуки? — тревожно вмешался Охотник. — Слышит ли госпожа какие-нибудь необычные звуки?
— Ты тоже их слышишь? — еще светлее расцвела Арлина. — Я думала, мне мерещится... Легкий звон, вроде колокольчиков... то тише, то громче...
— Я слышу иначе, — серьезно ответил Эрвар. — Громкий, шелест. А некоторые различают скрип. Это движутся складки, о которых я говорил. Каждый слышит по-своему.
Орешек напряг слух. Он услышал отдаленный вой ветра среди скал, пронзительные крики птичьей стаи, кружащей где-то позади...
Они что, сговорились морочить его, Охотник и Волчица? Ой, не похоже на то!
Парень почувствовал себя обойденным, каким-то ущербным. Почему этот мерзкий Подгорный Мир, так гостеприимно распахнувшийся перед Арлиной, не желает открыться для него?..
Но тут Эрвар, взволнованный настолько, что забыл о своем приказе новичкам идти за ним след в след, приотстал от девушки и негромко сказал Хранителю:
— Пусть господин не погнушается моим скромным советом... Когда выберемся отсюда... Никогда, ни под каким видом Волчицу нельзя больше пускать в Подгорный Мир!