Предтеча
Шрифт:
— И это всё? — Максиан расхохотался. Ничего нелепее он в жизни не слышал. — Да это же верх наивности, моя дорогая. Как ты собралась захватывать каструм? Вилкой и шпильками для волос? А может, у тебя припрятана армия в пудренице как раз на такой случай?
— Осквернённые — вот моя армия из пудреницы! — выпалила Ровена, подскочив с кресла. — Ты сильно удивишься, узнав, что они готовы пойти за мной до самого конца.
Похоже, он что-то упустил. Если это правда, девчонка заигралась с огнём и вот-вот подпалит не только себя, но и всех, кто окажется рядом. Максиан подошёл к принцессе
— О каких осквернённых ты говоришь, Ровена? — он старался, чтобы его голос звучал как можно мягче. — С кем из них ты уже успела обсудить это?
— Со всеми скорпионами каструма! — чуть ли не выкрикнула она ему в лицо. — И все до единого приняли меня, как свою! Я не одна, Максиан! И пришла я к тебе не плакаться в жилетку, а за помощью. Разумеется, ты вправе отказать мне, но это ничего не изменит. Я не отступлюсь, даже не пытайся отговорить меня!
До боли знакомое липкое чувство зашевелилось в груди. Предчувствие беды? Страх? Тоска? А может, всё сразу? Пожалуй, он сильно недооценил принцессу, если, конечно, она не блефует. Зря он понадеялся на Восемьдесят Третью. Похоже, та и сама замешана во всём этом дерьме.
Он стиснул плечи Ровены ещё сильнее и слегка её тряхнул:
— Ты хоть понимаешь, во что ты ввязалась? Сенат даже слушать тебя не станет! В лучшем случае тебя поднимут на смех, в худшем — увидят угрозу. И в обоих случаях тебя ждёт единственный итог: плаха на Площади Позора, рядом со всеми, кого ты уже успела втянуть в эту безумную авантюру.
Принцесса гневно отбросила его руки:
— Вот увидишь, я заставлю их выслушать!
— Ты и впрямь глупая, наивная дурочка, возомнившая себя перстом правосудия! — он раздосадованно покачал головой. — Ты разочаровываешь меня, Ровена.
— А ты — бессовестный, трусливый лжец! Где тот Максиан, что всегда готов бороться за справедливость? Или отец ошибался в тебе так же, как ошиблась и я?
— Не смей говорить о том, чего не понимаешь! Ты слишком молода и неопытна, они тебя размажут, как жука по стенке.
— Так помоги мне! — в её голосе послышалась мольба.
— Да что я могу сделать! Даже мне такое не по силам. Я всего лишь старый сановник. Да, у меня есть опыт и связи, однако твой отец обладал куда большими возможностями — и чем всё закончилось? Мой тебе совет, девочка: остановись, пока не поздно.
— Тебе легко говорить! — она горько усмехнулась. — Ты прожил достаточно долго, а у меня всего лишь пара лет в запасе. И это в лучшем случае… Я хочу жить, Максиан! Слышишь? Жить! Как нормальные люди, не озираясь в страхе по сторонам, словно какой-нибудь преступник.
Последние слова она прокричала, смахнув со стола бокал, и тот осколками разлетелся по каменному полу. В её голосе звенела сталь, глаза лихорадочно блестели, а щёки пылали. Как же сильно она похожа на своего отца! Тот же горящий взгляд, почти те же слова, когда они вот так же спорили ночи напролёт.
Но самое поразительное — если это правда, — ей удалось собрать вокруг себя осквернённых. Он-то знает, чего стоит заслужить их доверие, а девчонка вот так просто, всего за месяц умудрилась переманить их на свою сторону. И, кажется, он тоже начинает
Максиан в сердцах оттолкнул кресло и упёрся руками в стол: «Тейлур тебя побери! Куда ты лезешь, старый пень?! А как же дочери? У них же вся жизнь впереди! Какое у тебя право посягать на их благополучие в угоду собственной совести?»
— Прости, дорогая, но здесь я бессилен, — устало произнёс он. — Можешь ненавидеть меня, проклинать… Да что угодно. У меня всё равно ничего нет, кроме прожитых лет и горстки золотых, которых едва хватит на достойную старость. Да и плевать, если бы не семья. Пойми, мне есть что терять. И меньше всего на свете я хочу видеть, как из-за моей безрассудности страдают мои же дети. Можешь делать что пожелаешь, но здесь я тебе не помощник.
— Понимаю, — подозрительно спокойно отозвалась принцесса. — Что ж, другого от тебя я почему-то и не ждала. Неудивительно, что папа погиб так рано. С такими друзьями у него просто не было шансов!
Она уже собиралась покинуть кабинет, как вдруг обернулась и пристально посмотрела ему в глаза:
— Я обязательно напомню тебе об этом разговоре, когда за твоим новорождённым внуком придёт ищейка. Какую песню ты тогда запоёшь, господин советник короля?
Дверь громко захлопнулась.
Максиан залпом осушил бокал и налил ещё. Девчонку нужно остановить. Любой ценой. Она окончательно обезумела, сама погибнет и невинных за собой потянет.
«Это я во всём виноват! И кто меня за язык тянул? Благородство решил проявить, старый идиот».
Но как остановить её? Решительности принцессе точно не занимать, а если и впрямь скорпионы на её стороне, то всё очень и очень плохо. Сколько их сейчас в каструме? Около дюжины или чуть больше. Негусто, но и меньшего достаточно, чтобы весь Регнум поставить на уши. Может, доверие их сложно заполучить, но они же как дети малые, ничего, кроме терсентума, не видели. Какой с них спрос? Да и антидот прилично мозги разжижает.
Возможно, стоит попытаться поговорить со скорпионами, но кто он для них? Очередной свободный, чужак, как выразился Седой. Слушать его точно не станут, даже легата, раз уж и та приняла сторону Ровены.
Или всё-таки свести её с Севиром? Но что это даст? Сумеет ли он отговорить её? И станет ли вообще это делать? От него сейчас можно ожидать чего угодно.
Нет, этот вариант тоже нежизнеспособный. Остаётся ещё два, и один хуже другого: избавить несчастную от страданий или пустить всё на самотёк. И если в первом можно обойтись малой кровью, то со вторым не всё так просто…
Неужели нет другого выхода? Она же дочь Урсуса, в конце концов. Как вообще он допускает подобные мысли?
Нет, убить Ровену он точно не сможет, рука не поднимется. Но не обрекает ли он её на гибель своим бездействием, пусть даже косвенно? Её план совсем никудышный и безусловно обречён на провал. Захватить короля в заложники… Да как ей вообще такая глупость в голову пришла! Половина Сената и так прекрасно знает, в чём замешан Юстиниан, а треть из них едва ли не сами участвовали в заговоре. Многие из них давно пляшут под дудку Легиона, ведь его золото неплохо греет руку.