Предупреждение Эмблера
Шрифт:
– У меня та же история. Все в последнюю минуту. Какие-то отмены, какие-то замены. Что поделаешь? Да от нас ничего особенного и не требуется – достаточно рот открывать.
– А это у нас лучше всего получается, верно? – усмехнулся Графтон. – Послушай, тебя подвезти?
– Конечно. А за тобой прислали лимузин?
– Вертолет, парнишка. Железную птичку. Мы, ребята из СНБ, привыкли путешествовать стильно.
– Приятно видеть, на что идут наши налоги, – хмыкнул Норрис. – Веди, Стэн. – Он поднял кейс, ощутив приятную тяжесть девятимиллиметрового пистолета.
– Отдаю должное, Калеб. Для человека, только что прилетевшего
Норрис пожал плечами.
– Как сказал поэт, немало миль еще пройти, дабы покой мне обрести. А уж про остальное лучше помолчать.
Достигнув выступа, с которого открывался хороший вид на контрольный пункт, он задержался, чтобы еще раз проверить, где кто находится. Марселец стоял посреди дороги, посматривая по сторонам. Пограничники в будке скучали, их коллег-таможенников развлекал историями водитель грузовика, у которого все еще копался толстенький механик.
Спускаться легче, чем подниматься: увлекаемый силой гравитации, Эмблер то скользил, то катился, тормозя при необходимости руками и ногами. Закончилось путешествие там же, откуда и началось.
– Это Бета-Лямбда-Эпсилон. Обнаружили объект? – Американец, с техасским акцентом, определил Эмблер. – Нет? И какого же черта меня вытащили из постели? Чтобы я тут задницу отморозил?
Ответа слышно не было – переговоры велись через электронное устройство, напоминающее уоки-токи, с беспроводными наушниками и микрофоном. Техасец зевнул и прошелся по обочине дороги, вероятно, с единственной целью – размяться и согреться.
От контрольного пункта донеслись крики. Эмблер повернул голову. У шлагбаума остановилась машина. Шофер остался за рулем, а раздраженный пассажир – лысый, розовощекий, в дорогой одежде – вышел по требованию пограничников.
– Бюрократы! – кричал он, объясняя, что проезжает здесь каждый день и еще никогда не подвергался таким оскорблениям.
Пограничники вели себя вежливо, но были неумолимы. У них приказ. Начальство потребовало ужесточить меры контроля. Гражданин может обратиться к властям – кстати, их представитель как раз находится здесь. Претензии можно адресовать ему.
Розовощекий бизнесмен повернулся к инспектору и натолкнулся на холодный взгляд, в котором равнодушие граничило с презрением. Он вздохнул, и протесты стихли, растворившись в общем выражении недовольства. Через минуту шлагбаум поднялся, мотор взревел, и шикарный автомобиль продолжил путь, увозя оскорбленного господина.
Разыгравшаяся сцена позволила Эмблеру совершить задуманный маневр.
Прокравшись по тропинке к дороге, он едва не наткнулся на дородного мужчину с дорогими часами, золотой браслет которых блеснул под лучом показавшегося из-за тучи солнца. Техасец собственной персоной. Такие часы никак не подходили обычному оперативнику: похоже, перед Эмблером был отставной агент с приличным счетом в банке, которого привлекли к операции в последний момент лишь потому, что никого другого под рукой не оказалось. Выступив из тени, Эмблер прыгнул на него, обхватил шею правой рукой и замкнул обе на левом плече противника. Вскрикнуть техасец не успел – оперативник сдавил сонную артерию, вызвав практически моментальную потерю сознания. Агент захрипел и обмяк. Эмблер быстро опустил его на землю.
То, что он искал, нашлось в кармане
– Это Бета-Лямбда-Эпсилон. Сообщаю…
Его перебил грубый голос с сильным акцентом уроженца Савойи.
– Тебе же сказали не выходить на связь. Ты ставишь под угрозу всю операцию. Мы имеем дело не с любителем. Но, похоже, любитель здесь все же есть – ты!
Голос принадлежал не марсельцу. Вероятно, говорил другой, тот, кто и руководил операцией.
– Заткнись на хрен и слушай! – Современное оборудование работало отлично, обеспечивая четкую связь, но воспроизводить индивидуальные особенности тембра оно не могло, так что отличить один голос от другого было практически невозможно. – Я видел этого гада. На другой стороне дороги. Бежал к стоянке, ублюдок чертов… как красный лис. Этот мудак нас дразнит.
Несколько секунд на другом конце молчали. Потом осторожно:
– Где именно он сейчас?
Что сказать? Эмблер не успел продумать ответ и ляпнул наугад.
– Залез в джип. Под брезент.
– Он еще там?
– Если б вылез, я бы видел.
– О’кей. – Пауза. – Хорошая работа.
Щеки окоченели от холода, и улыбка не получилась. Ему противостояли коллеги, такие же профессионалы, люди, думающие так же, как он сам. Взять верх над ними можно было только за счет импровизации, игры, построенной не на расчете, а на следовании инстинкту.
Не бывает так, чтобы все шло по плану. Импровизируй.
Марселец уже спускался от шоссе к стоянке с пистолетом на изготовку. Порыв ветра, набрав силу в ущельях, вырвался на автостраду и ударил Эмблера в спину.
Что дальше? Эмблер понимал, что чувствует сейчас Специалист, как напряжены его нервы, как обострено внимание. Этим можно воспользоваться, спровоцировать реакцию. Оперативник пошарил взглядом по земле, отыскивая камушек или что-нибудь, что можно было бы бросить. Все смерзлось, сцементировалось под обледенелой коркой. Он вытащил из кармана «магнум» техасца и, достав патрон, бросил по высокой дуге в сторону стоянки. Ветер отнес его еще дальше, так что патрон упал точно на брезентовую крышу джипа. Звук получился слабый, совсем не пугающий, однако Специалист отреагировал на него, как могло показаться со стороны, совершенно неадекватно. Киллер упал на колени и, вскинув пистолет и поддерживая правую руку левой, несколько раз выстрелил в джип.
Наблюдая в бинокль за этой бессмысленной атакой на пустую машину, Эмблер не забывал о французе. Где он? Механик, укрывшись от ветра за капотом грузовика, продолжал возиться с двигателем – спешить ему было некуда, потому что его заработок напрямую зависел от продолжительности ремонта. Оба пограничника, французский и швейцарский, все так же сидели в будке, потягивая кофе, перебрасываясь избитыми шуточками и демонстрируя апатию, характерную для игроков в шашки, изо дня в день разыгрывающих одни и те же незамысловатые комбинации.