Предварительные решения
Шрифт:
В комнате повисла пауза: и советский комиссар, и американский посол находились под впечатлением от услышанного. Александр Иванович Запорожец размышлял о поручении, данном ему самим товарищем Сталиным, и о том, что теперь его судьба решится по итогам этого странного разговора, а Лоуренс Штейнгардт еще ничего не подозревал и вспоминал своих знакомых в киноиндустрии, с кем можно было бы посоветоваться насчет сценария.
– Хорошая история, Виктор. Признаться, вы меня заинтересовали.
– Тогда, может быть, вы дослушаете ее до конца?
– Так это еще не конец?
– История любви юной герцогини и бедного художника, столь трагично оборвавшаяся среди льдов северной Атлантики, действительно подошла к концу, но
– Превосходно! Я весь внимание.
– Проходит восемьдесят лет. На дворе тысяча девятьсот девяносто второй год, технологии скакнули далеко вперед. И вот находится человек, который организовывает экспедицию на дно моря к обломкам «Титаника», к уникальному розовому брильянту, который должен находиться в сейфе одной из кают первого класса.
– Такой камень будет стоить больше, чем целое состояние. Его цена будет сопоставима со стоимостью алмаза Хоупа [48] .
– Да? Ну, вам виднее. Разумеется, про экспедицию написали в газетах и рассказали по радио. И вот одна старушка позвонила на радио и заявила, что она живой свидетель тех событий.
– Мой бог, это наша герцогиня!
– Совершенно верно, ее пригласили посетить исследовательское судно, и она, разумеется, приняла приглашение. Не знаю, на какой глубине затонул «Титаник», но уверен, в 1992 году он будет доступен для исследований. Смелые водолазы, раз за разом спускаясь в самое чрево океана, достают артефакты минувшей эпохи: какие-то детали интерьера, столовое серебро, личные вещи пассажиров.
48
Алмаз Хоупа (англ. Hope Diamond) – крупный бриллиант массой в 45,52 карата глубокого сапфирово-синего цвета и размерами 25,60x21,78x12,00 мм. Находится в экспозиции Музея естественной истории при Смитсоновском институте в Вашингтоне (США). История камня овеяна легендами. Считается, что он был получен переогранкой из 69-каратного «Голубого алмаза короны», пропавшего из французской королевской сокровищницы во время Французской революции. В свою очередь, «Голубой алмаз короны» (фр. Diamant bleu de la Couronne) был получен из 115-каратного Голубого алмаза Тавернье, который к версальскому двору из Индии привез знаменитый охотник за драгоценностями Жан-Батист Тавернье. Считается, что алмаз Тавернье одно время украшал статую богини Ситы.
– И вот представьте: герцогиня трогает чуть треснувшее ручное зеркальце, покрытую патиной расческу. Вот она закрывает глаза и начинает рассказывать историю. Свою историю.
– Да это целый кинофильм выходит, – первым высказал свое мнение Александр Иванович.
– Вы так думаете, товарищ генерал? – посол с интересом посмотрел на товарища Запорожца.
– Однозначно. А знаете что, а пусть корабль плывет уже после начала Мировой войны, а его утопит немецкая подводная лодка. И это будет не круизный лайнер, а госпитальное судно. Вот будет пропагандистский эффект. А?!
– Кино о войне, я думаю, мы обсудим отдельно, уверен, у товарища майора имеются мысли и на данную тему.
– Имеются.
– Итак, перспективы сотрудничества с вами я увидел, теперь я хочу знать, что вы хотите взамен за свои сюжеты. Точнее, сколько вы хотите, Виктор?
Военные впервые за всю встречу переглянулись, а затем майор залпом допил остатки бурбона и отодвинул от себя стакан.
– Да, Лоуренс, остался лишь маленький штришок, без которого мой рассказ так и останется незаконченным.
Вкрадчивый голос майора заставил Лоуренса Штейнгардта вздрогнуть, он наконец понял, кого ему напоминает этот русский.
Однажды на скачках его познакомили с
Даже когда британцы, располагавшие подавляющим численным превосходством, под предводительством фельдмаршала Робертса совершили победоносный марш на Блумфонтейн и Преторию, нанеся поражение основным силам армии противника, буры продолжили партизанскую войну. Именно в этот момент Грегор де Мортимер появился в Йоханнесбурге и с молчаливого одобрения британского командования начал свою первую охоту на «двуногого зверя». Начало ХХ века было крайне богато на военные конфликты, и впоследствии Охотник Грегор объездил практически весь свет в поисках острых ощущений и новых трофеев. Филиппины, Сомали, Ангола, Мадагаскар, Балканы, Бразилия, Китай и, конечно же, Россия, которую мистер Мортимер посетил вместе с английским экспедиционным корпусом в декабре 1918 года. Из России пожилой джентльмен привез в качестве трофеев ненависть к морозам и осколок артиллерийского снаряда в левом плече. А также зарекся охотиться на неправильных русских, заставивших менее чем за год убраться объединенные силы цивилизованного мира со своей территории.
В момент знакомства мистер Мортимер находился в Штатах проездом из Мексики снова в Китай. Когда молодой и любопытный Лоуренс спросил «охотника», сколько на его счету трофеев, пожилой джентльмен мягко улыбнулся.
«Вы же не думаете, молодой человек, – сказал он, – что мне интересны слабые особи. Нет, только самые сильные самцы и вожаки стаи. Лидеры повстанцев и самые успешные командиры, понимаете? Итого чуть больше двухсот голов, половина из которых грязные буры. Эх, молодость, – сказал пожилой джентльмен в безупречно сидящем смокинге и затянулся сигарой Te Amo».
Майор Самойлов, сидящий перед послом, не походил на сэра Грегора ни внешностью, ни одеждой, но тем не менее что-то неуловимо общее в мягкой грации движений, во взгляде, смотрящем немного сквозь тебя, выдавало в них людей одной породы.
Хотя по ощущениям господина Штейнгардта, Виктор был еще относительно молодой «охотник», но бесспорно относился к когорте людей, выполняющих особые задачи государства. Интуиция просто кричала Лоуренсу, что сейчас он, посол Соединенных Штатов Америки, услышит наконец то, ради чего Советы и затеяли весь этот разговор.
Неосознанно оба мужчины подались навстречу друг другу, нависая над столом.
– Я вас слушаю, Виктор.
– Наша Джульетта прожила долгую счастливую жизнь, наполненную самыми разными событиями. Вышла замуж, родила детей, воспитала внуков. – Монотонный чуть хрипловатый голос майора резко диссонировал с пасторалью того, что он говорил, заставляя Штейнгардта напрячься еще сильнее.
– На ее глазах прошла целая эпоха, но в глубине своего сердца она всегда помнила Его, свою первую любовь, своего первого мужчину и мужа. На склоне лет она поселится на его исторической родине и станет заниматься благотворительностью. Тихий городок где-то под Иеру-салимом или, может быть, она предпочтет побережье Тель-Авива, неважно, главное, она везде чувствует себя защищенной, находясь на территории суверенного Израиля. – Голос майора наливался металлом, а сам он впился глазами в посла, возможно, намереваясь взглядом прожечь в американце дыру.