Предвестник
Шрифт:
Он деловито потыкал в пиктограммы программы, в которой работал все это время, дождался завершения процесса составления сметы работ, прокрутил изображение в самый низ и со вздохом заявил, что, по самым грубым прикидкам, переделки обойдутся нам в четыре с лишним миллиона.
Я успел смириться с потерей куда большей суммы, поэтому без какого-либо внутреннего сопротивления пожал плечами и попросил добавить полученный итог к счету за остров. А когда Фредди захлопал ресницами, недоуменно выгнул бровь:
— Ну да, мы его берем. Само собой, с нашими доработками.
Фрешетт расплылся в счастливой улыбке, а через мгновение получил еще одну причину для радости — свое
— Я тоже беру. Изумление. Без каких-либо доработок. Оно, помнится, уже готово к сдаче в эксплуатацию, верно?
— Да.
— Тогда я оплачу счет уже сегодня. Чтобы в понедельник-вторник переехать из отеля в собственный дом.
— Счет будет в течение получаса! — радостно протараторил Фредди и застучал пальцами по клавиатуре рабочего планшета.
— Отлично! — удовлетворенно сказала она и повернулась ко мне: — Дэнни, я надеюсь, вы составите мне компанию?
…Сразу после высадки в марине Голикова заявила, что нам пришло время расстаться. Я чувствовал ее эмоции, знал, что это шутка, но сердце все равно екнуло. Как ни странно, она умудрилась это ощутить и заторопилась объяснить, что имела в виду:
– Я выяснила, какую сумму Оля потратила на себя-любимую, обиделась и сочла необходимым ее перевоспитать в процессе небольшого шопинга. Я бы с огромным удовольствием погуляла по магазинам всей компанией, но вас с Анькой узнают на входе в первый же бутик, и на этом отдых закончится. В общем, вы можете развлекаться по своему плану и ждать. Или как следует выспаться. Все равно мы вернемся в отель только часа через четыре.
– Аккуратнее, ладно? — попросил я. А когда она кивнула, чуть пригнулся и подставил щеку под поцелуй.
За первым прилетело еще два с половиной: Танька, Лерка и Линда попрощались от всей души, а Оля решила прикоснуться губами к скуле только после мотивирующего рыка «альфа-самки». Через минуту кроссовер плавно тронулся с места, выехал на улицу, повернул направо, набрал скорость и исчез, а мы с Ростовцевой остались одни.
– Чем займемся? — спросила экс-напарница после того, как мы попадали на сидения «Шелби».
Я вздохнул:
– По-хорошему, мне не мешало бы потренироваться. Хотя бы часик. А то плющит от переизбытка энергии.
– А что, Леркиной помощи не хватило? — съязвила она.
– Смеешься?!
– Есть немного.
Я перефразировал последнюю фразу из древнего анекдота:
– Злая ты, уйду я от тебя…
– Ага, так я тебя и отпустила!
Пока мы обменивались любезностями, я успел завезти движок и выкатиться на улицу, а Ростовцева влезла в Интернет, нашла статью о десяти лучших залах для единоборств Лос-Анджелеса и начала проглядывать описания. С выбором определилась достаточно быстро, без труда дозвонилась до ресепшна, договорилась об аренде отдельного помещения на два часа и гордо задрала носик. Увы, вбивать в навигатор нужный адрес так оказалось неудобно, и она перестала выпендриваться. Зато после того, как закончила «колдовать», уставилась в боковое стекло и как бы невзначай сдвинула вверх подол летнего сарафанчика.
Неспешно ехать по городу, поглаживая шелковистую кожу, и уютно молчать было настолько приятно, что я даже расстроился, когда мы добрались до места назначения. Но зависать в тачке, на капоте и дверях которой красовались слишком узнаваемые рисунки, было идиотизмом, поэтому я вздохнул и выбрался из салона.
Первые несколько минут моя бейсболка, темные очки на половину лица и бюст Аньки, волнительно колышущийся в приличном вырезе, превращали меня в человека-невидимку. Но продавец
Шмотьем мы все-таки обзавелись. В обмен на несколько селфи и автограф, изображенный на листе формата а-четыре, который счастливый парень обещал повесить на самое видное место. Все бы ничего, на параллельно пришлось подписать еще полтора десятка футболок покупателям и ребятам, примчавшимся в магазин по звонку друга, ответить на сотню вопросов и улыбаться, улыбаться, улыбаться. В итоге до менеджера спортклуба мы добрались морально уставшими, пережили еще один шквал восторгов и буквально через десять минут заперлись в вожделенном зале.
Переоделись там же. После того, как Ростовцева «случайно» сожгла все камеры, которые менеджер нагло забыл отключить. Потом добросовестно размялись, забрались на ринг и сцепились в битве не на жизнь, а на смерть. И я почти не преувеличиваю: экс-напарница, успевшая привыкнуть к новым возможностям, изображала идеального спарринг-партнера! Да, на скоростях, которые мы не боялись показать посторонним, но даже на них не приходилось несладко. В основном за счет нереальной вязкости боя и необходимости ежесекундно менять его рисунок. Почему? Да потому, что она думала значительно быстрее, соответственно, успевала выбрать самый неожиданный вариант адекватного ответа и не прощала ошибок. В общем, мне приходилось воевать не столько с ней, сколько с инертностью собственного тела, и выкладываться, как последний раз в жизни.
Как ни странно, в таком режиме нам удалось проработать ровно полтора часа, то есть, весь промежуток времени, оговоренный в устном соглашении. Потом я открыл дверь, оглядел толпу, собравшуюся в коридоре, поздоровался и мысленно вздохнул: в принципе, трое мужчин в неплохих деловых костюмах действительно могли являться совладельцами заведения. А вот инструкторов, которым «стоило бы поприсутствовать» на нашей тренировке, набежало как-то уж очень много! Увы, выкатывать претензии тем, кто не присутствовал на «переговорах», было глупо, поэтому обменялся парой фраз с самым главным «костюмом», заявил, что не хочу остывать, сделал шаг в сторону и пригласил страждущих внутрь. Дождавшись, пока последний войдет в зал, запер дверь, вернулся к Аньке, за время моего «отсутствия» успевшей перетащить шмотье и спрятанное под ним оружие к противоположной стене, и включился в рубилово, которое потеряло процентов сорок накала. В итоге настроение, балансировавшее между отметками «хорошо» и «очень неплохо», начало портиться, так что ровно через пятнадцать минут я прервал это дуракаваляние, вытер лицо полотенцем и предложил «гостям» задавать вопросы о технике исполнения тех или иных ударов, бросков и боевых связок.
Как и следовало ожидать, первый же вопрос оказался не в тему:
– Скажите пожалуйста, а почему нельзя интересоваться чем-нибудь другим?
Я равнодушно пожал плечами:
– Можно. Но наше пребывание в Лос-Анджелесе расписано чуть ли не посекундно, поэтому ровно через четырнадцать минут мы покинем ваш гостеприимный спортивный клуб и отправимся дальше. А ответы на большинство общих вопросов можно найти на моей официальной страничке.
Парня, пытавшегося заявить, что четверти часа абсолютно недостаточно для нормального общения с уважаемыми людьми, быстренько заткнули, и мужик лет тридцати восьми-сорока, судя по пластике движений, посвятившего жизнь чему-то вроде киокушин-карате, попросил показать защиту от прохода в ноги.